Дворец для рабов

– Почти не больно и практически не опасно, – заметил главарь, – но только пока, ты ведь понимаешь это, птенчик? Ах, какие глазки у тебя необычненькие: темно-серые, с карим ободочком и звездочкой у зрачка. – Кончик ножа приблизился, на острие замерла колкая искра. – Выколоть, не выколоть? Ладно… подумаю еще. Ты не дергайся, не стоит.

– Гнусь! – вдруг позвал один из мордоворотов, причем в голосе явно обозначились панические ноты.

Главарь недовольно поморщился и отстранился, нож он не убрал, но острие перестало оттягивать на себя все внимание.

– Чего еще?..

В ответ послышалось сдавленное бульканье.

Главарь развернулся, плавным и одновременно нервным движением уйдя в сторону, предоставив Тиму обзор. Там, где только что стоял подельник, расплывалась новая кровавая лужа. Сам бандит дергался под потолком, насаженный на длинный загнутый коготь, словно червяк на рыболовный крючок. Второй выцеливал тварь из автомата, но не мог выстрелить – руки ходили ходуном. Из темноты над головой глядели фасеточные оранжевые глаза, временами помаргивали, гипнотизировали…

– Твою мать!

Парень с трудом отвел взгляд. Адреналин, вплеснувшийся в кровь, отодвинул на задний план слабость и боль, позволил вскочить на ноги, благо, его не связали.

– К стене! – выкрикнул он и, ухватив главаря за запястье, потащил за собой. Тим вряд ли смог бы ответить зачем. То ли сработала изначальная установка спасти от беды того, кто попросил о помощи, то ли попросту не захотел снова оставаться один.

– Нет… нет-нет-нет, – крикнул Гнусь, когда Тим попытался проскочить к выходу. – Не сюда! Ты слепой, что ли? Насадит!

Тот и сам видел.

– Туда! – Гнусь указал на люк, притаившийся в темном углу. – Мы из него пришли.

Разбираться было некогда, вряд ли бандит заманивал в ловушку: ему самому хотелось выбраться.

Два шага, и вот они уже над круглой крышкой.

– Одному не поднять.

«Ну да, теперь ясно, зачем я вдруг понадобился», – подумал Тим, изловчился и выхватил нож из руки главаря.

– Ах, ты…

– Хватайся, коли жизнь дорога!

Выкрик потонул в треске автоматной очереди. Они вдвоем подцепили люк, рванули наверх. Гнусь прыгнул первым: ушел солдатиком во тьму. Тим нагнулся, аккурат вовремя – по шее прошел холодок, отросшие волосы на затылке срезало. В дыру он едва не кинулся рыбкой, но вовремя сообразил, что в таком случае умрет не от когтей твари, а расшибив голову о камень. Смерть же не входила в его планы. Он вообще не собирался погибать!

Миг полета. Удар, смягченный чьим-то телом. Ругань, перекат, взвизг Гнуся. А потом вспыхнул самый настоящий прожектор.

– Вставай, герой, отбегался!

Тим дернулся, намереваясь бежать в сторону ближайшего ответвления тоннеля – в такой родной, призывно чернеющий мрак, – но кто-то, пока невидимый, схватил сзади, заламывая руки, под колени ударили, и ноги подогнулись сами. Парень рухнул на неровный пол, стиснул зубы, когда в кожу впилась каменная крошка.

– Из огня да в полымя, – слова вырвались с шипящим смешком. В ответ прилетело по зубам, хорошо хоть не прикладом.

– Ну… очухался? Признал?

Глаза, наконец, привыкли к свету, и Тим поднял веки – сам поначалу не сообразил, что зажмурился, когда прыгал.

Перед ним стоял Индеец и гнусно ухмылялся.

– Ну, ты и мудак, – сказал он почти беззлобно и снова без замаха ударил по лицу. – Нашел от кого бегать.

– От… откуда вы здесь взялись? – спросил Тим, отдышавшись.

– Метрополитен на самом деле маленький, – ответил тот, – а ты нам, конечно, устроил веселую жизнь. Скажи спасибо, что Ванька тебя не поймал, уж он-то…

«Ванька – это тот, кого я зову Тараканом», – догадался парень.

Рядом в грязь уронили Гнуся. Бандит не издавал ни звука и, похоже, пытался стать как можно незаметнее. К его затылку приставили дуло.

– Стой!

Голова бандита раскололась, на щеку брызнуло алым и теплым. Тим рванулся, но держали его по-прежнему крепко, а затем скулу обжег еще один удар.

– Ты кого пожалел, а? – Его схватили за грудки, встряхнули, и не раз уже пострадавшая голова отозвалась ноющей болью в затылке. Огненный обруч сковал череп у висков и принялся давить, сжимаясь. – Знаешь, сколько человек на совести этого трансвестита?!

Тим не знал, но ему претила подобная казнь: обыденное убийство, которое палачам не будет стоить даже пары кошмаров.

– Это неправильно… просто неправильно, – прошептал он непослушными губами, чувствуя, что сознание уплывает.