Дворец Посейдона

Адам огляделся по сторонам. Все сидели за столом. Он не помнил, как они вошли в дом, как сели за стол, словно его притащили сюда спящего и он только теперь проснулся.

Андро встал:

— Я вас на одну минуту оставлю.

— Если позволите, я пойду с вами, — попросил Торнике.

— Пожалуйста.

Они вышли в другую комнату, и Мамия заметил, как плотно Торнике прикрыл дверь, он не хотел, чтобы их разговор был слышен.

— Адам!

— Что?

— Может, мы пойдем?

— Пошли, — Адам продолжал сидеть и осматривать комнату.

Свисающий со стены ковер покрывал кушетку. На кушетке лежали две большие мутаки и вышитая подушечка, на стене поверх ковра висели две фотографии: Андро и какая-то пожилая женщина. Рядом с кушеткой — пианино. На пианино целый караван мраморных слоников. У стены возвышался книжный шкаф. Рядом со шкафом висел большой портрет Шота Руставели. Пол, выкрашенный красной краской, так и сверкал. Его, видимо, неустанно натирали теми кусками войлока, которые сейчас валялись у дверей.

Дверь скрипнула, и вошел Гага.

Держась за ручку, он нерешительно остановился на пороге. По тому, как он тер глаза, было видно, что он плакал.

— Гага! — позвал его Адам.

Мальчик даже не взглянул на него, то открывая, то закрывая скрипучую дверь.

— Гага, иди ко мне!

— Нет, — ответил мальчик.

— Почему ты плачешь?

— Тетя Тина… — мальчик стал было снова всхлипывать, но сдержался.

— Скажи мне, что с тобой случилось!

— Тетя Тина на меня рассердилась.

— Поди ко мне.

— Нет, — мальчик повернулся и закрыл за собой дверь.

— Сыграем в нарды, что ли, — Мамия поднялся, взял с подоконника нарды, — сыграем?

— Сыграем! — сразу согласился Адам.

В комнату опять кто-то вошел. Адам не поднял головы, сердце и так подсказало, что это была Тина. И словно в подтверждение раздался голос Мамии:

— Как поживаете, Тина?

— Хорошо, — ответила Тина.

Адам так уставился на кости, которые держал в руках, словно только что нашел их. Тина что-то взяла со стола. Наступила тишина, Адам чувствовал, что Тина все еще в комнате.

— Бросай! — раздался голос Мамии.

— А? — Адам поднял голову. И вдруг понял, что Тины в комнате уже не было.

— Бросай, говорю!

Теперь в комнате появился Торнике, и проигравший Адам уступил ему место. Сам подошел к книжному шкафу и взял с полки первую попавшуюся книгу. Он отошел и сел в уголке, стараясь быть как можно незаметнее. Положив книгу на колени, он взглянул на обложку, это оказался «Таинственный остров». Адам открыл книгу и начал читать. Не понимая ни слова, он все же продолжал читать. Почему-то он считал, что, пока сидит за книгой, его никто не замечает, не видит. Он не помнил, сколько прошло времени. Кто-то входил и выходил. Временами до него доносился громкий смех. Потом загремели костяшки нард, видно, их убирали со стола. К нему подошел Мамия и что-то сказал. Адам кивнул, хотя не слышал, что ему говорили. Затем Мамия положил ему на плечо руку, видимо, хотел ему на что-то указать, но Адам головы не поднял. Теперь он услышал голос Торнике:

— Адам, что ты читаешь?

Адам выпрямился и в тумане (ему показалось, что и комнате стоит непроглядный туман) отыскал лицо Торнике и улыбнулся ему. Этой улыбкой он хотел отделаться от Торнике, но тот не отставал:

— Ты с самого детства любил читать! Ха-ха-ха-ха!

Адам снова улыбнулся и вернулся к книге. Торнике злоупотреблял тем, что они вместе учились в школе, и позволял себе смеяться над ним. Может быть, в комнате сейчас находилась и Тина; лишь бы не было Андро.

Вокруг него в тумане сновали, скользили, мерцали предметы и люди.

Голоса, доносившиеся издали, постепенно росли и оглушительно взрывались возле самых ушей Адама. По громче всех был смех Торнике, беззаботный, вольный, ничем не сдерживаемый, смелый…

— «Таинственный остров»? Ха-ха-ха-ха! — смеялся Торнике. — Молодец, Адам, молодец.

И вдруг в этом густом тумане отчетливо и ясно он увидел класс, себя самого, на последней парте, в поношенной дядиной шинели. Он еле умещается за партой, потому что выше всех ростом и ровесники едва достают ему до плеча. В классе полумрак, за окном осенний дождь. Учитель, тощий, низенький, выводит на доске формулу, поднимаясь на цыпочки, пиджак его задирается кверху, обнаруживая распоротый задний карман брюк. Адам читает «Таинственный остров», именно «Таинственный остров» — это он помнит точно. Книга старая, вся изорванная. Адам сидит боком, книга лежит у него на коленях.

— Уважаемый учитель! — раздается голос Торнике. — Адам читает книжку, постороннюю книжку. — Он знает, что Адам может поколотить его, и все же ябедничает.

— Ха-ха-ха-ха! — смеется Торнике. — Медведь научился читать, слыханное ли дело!

Торнике теперь ничто не сдерживало, он ничего не боялся. Удивительно, как он понял, что Адам связан по рукам и ногам, что даже на глазах у него повязка. И мишенью для своих острот он избрал Адама. Наверно, надеялся, что насмешки над таким богатырем зачтутся ему за храбрость.

Адам вынужден был сносить все молча. И Торнике об этом знал!

Посторонним обычно кажется, что товарищи по школе непременно закадычнейшие друзья. Так уж принято считать!