Читаем Дворец Посейдона полностью

Он сидел в трамвае и куда-то ехал. Разомлевшему от водки, спать хотелось ужасно. Голова то и дело валилась на грудь, но он сразу же высоко поднимал ее и улыбался сидевшей напротив старушке.

Потом он вошел в подъезд четырехэтажного дома и поднялся по лестнице на второй этаж. На площадку выходили три двери. Он подошел к правой. Сердце так колотилось — вот-вот выскочит, как будто поднялся он не на второй этаж, а на десятый. Он поставил сетку с бутылками на пол и осторожно нажал кнопку звонка. Прислушался, позвонил еще раз. Там, за дверью, что-то стукнуло, и послышалось шарканье шлепанцев.

— Кто там? — спросила женщина шепотом.

— Это я, открой! — ответил он тоже шепотом.

Но ему не открыли. Женщина после небольшой паузы снова спросила:

— Кто-о?

— Резо.

За дверью наступила такая тишина, словно голос этот ему престо померещился. Он только собирался опять нажать кнопку, как ключ дважды повернулся в замке, и дверь приоткрылась. Резо так быстро нырнул в щель, что хозяйка испуганно прижалась к стене.

— Резо?

— Тс-с! — Резо взял ее за руку повыше локтя. — Тс-с! Закрой дверь.

Халат был накинут поверх розовой ночной рубашки. Сквозь глубокий вырез проглядывала белая маленькая грудь.

— Резо?

— Анна! Анна! — Вот все, что он сумел сказать между поцелуями.

И ему вдруг показалось, что все было сном, и только вот эта женщина, едва проснувшаяся, не очнувшаяся еще ото сна, была действительностью, вот эта женщина с прохладной маленькой грудью, с такой податливой, слабой талией, что казалось, будто у нее вовсе нет позвоночника.

Она схватила его за волосы и подняла его голову, лицом к себе:

— Что с тобой?

— Анна!

— Я спрашиваю, что с тобой?

Потом она высвободилась из его объятий, прикрыла ладонью оголившуюся грудь, отступила чуть в сторону и взглянула на него с опаской:

— Ты пьяный?

— Нет, иди ко мне!

Он испугался, что она вдруг исчезнет.

— Иди, — опять двинулся он к ней, но она легко отвела его руку.

Резо потерял равновесие и ударился об стену.

— Ну, конечно, пьяный! — Анна посмотрела на него с упреком, поправила волосы. — Заходи в комнату. — Она хотела как-нибудь отвести его от двери, потому что на лестнице, конечно, было слышно все, что делалось в передней. — Идем в комнату!

— Анна!

— Напился и вспомнил? — Она улыбнулась, видно, решила быть с ним поласковей, так будет меньше шуму. — Заходи. — Она взяла его за руку. — Чего стал?

Он подчинился и пошел за нею, по дороге поддел ногой мяч, тот стукнулся о стеклянную дверь.

— Тс-с! — Анна приложила палец к губам. — Мальчик не спит. — Она показала глазами на другую дверь.

— Да, — сказал Резо, — да…

В комнате по сравнению с коридором было светлее. Это почему-то насторожило его, и он остановился на дороге.

— В чем дело? — Анна тихонько засмеялась. — Я так сладко спала, а ты разбудил. У меня свободный день, думаю — хоть высплюсь хорошенько. — Она подошла к разобранной постели и поправила одеяло. — Ложись, если хочешь, поспи.

— Нет!

— Посмотри в зеркало, на кого ты похож.

Она стояла перед зеркалом и причесывалась.

Резо подошел и стал с ней рядом. Сначала он ничего не увидел, как будто стекло было запотевшим, потом разглядел свое лицо и узнал только потому, что в зеркале должно было быть его отражение.

Анна повернулась к нему и расстегнула пуговицу на сорочке.

— Ложись!

— Нет! — ответил он, но рубашку снял.

Он обнял ее за плечи:

— Анна!

— Анна! Анна! Что Анна? Что ты хочешь? — дернула она плечом.

Рука его упала. Он выдвинул стул из-под стола и сел. На столе лежала раскрытая тетрадка. Страница в клеточку исписана цифрами. Он пригляделся и прочел вслух:

— Расстояние между двумя городами 744 километра. Из этих городов вышли навстречу друг другу два поезда. Один со скоростью 32 километра в час, другой — 30 километров в час. Через сколько часов поезда встретятся? — Он рассмеялся.

— Ты чего? — спросила Анна.

Он обнял ее за талию и прижался щекой к животу.

И в это время он увидел мальчика; расплющив нос о стеклянную дверь, он глядел на них, Резо быстро отпустил Анну.

— Что такое? — Она вздрогнула, повернулась к дверям и увидела сына. — Арчил! — крикнула она. — Иди, возьми тетрадь!

Мальчик вошел, не поднимая головы, подошел к столу, взял тетрадь и повернул обратно.

— Здравствуй, Арчил! — крикнул ему вслед Резо.

Мальчик не ответил, не остановился, вышел из комнаты, и через несколько минут хлопнула входная дверь.

В комнате стало тихо. Потом Анна сказала:

— Такой умный мальчик, даже не будит меня, сам уходит в школу. — Она помолчала, подошла к окну. — Послушайся меня, ложись и выспись.

Резо вдруг вскочил, схватил ее на руки и понес к кровати.

— Пусти. — Она смеялась, хотя по-серьезному старалась высвободиться. — Пусти. — Он уложил ее на постель и стал целовать, совсем потеряв голову.

— От тебя чесноком разит, я не люблю! Пусти… Я не люблю…

— Я тоже… я тоже, я тоже…

Она сначала сопротивлялась, но потом обмякла и затихла. Закрыв глаза, она слабым прерывающимся голосом повторяла одно и то же:

— Не люблю… Не люблю… Пусти! — вдруг проговорила она резко. — Пусти, говорю!

Резо сразу покорился и зарылся головой в подушку.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека «Дружбы народов»

Собиратели трав
Собиратели трав

Анатолия Кима трудно цитировать. Трудно хотя бы потому, что он сам провоцирует на определенные цитаты, концентрируя в них концепцию мира. Трудно уйти от этих ловушек. А представленная отдельными цитатами, его проза иной раз может произвести впечатление ложной многозначительности, перенасыщенности патетикой.Патетический тон его повествования крепко связан с условностью действия, с яростным и радостным восприятием человеческого бытия как вечно живого мифа. Сотворенный им собственный неповторимый мир уже не может существовать вне высокого пафоса слов.Потому что его проза — призыв к единству людей, связанных вместе самим существованием человечества. Преемственность человеческих чувств, преемственность любви и добра, радость земной жизни, переходящая от матери к сыну, от сына к его детям, в будущее — вот основа оптимизма писателя Анатолия Кима. Герои его проходят дорогой потерь, испытывают неустроенность и одиночество, прежде чем понять необходимость Звездного братства людей. Только став творческой личностью, познаешь чувство ответственности перед настоящим и будущим. И писатель буквально требует от всех людей пробуждения в них творческого начала. Оно присутствует в каждом из нас. Поверив в это, начинаешь постигать подлинную ценность человеческой жизни. В издание вошли избранные произведения писателя.

Анатолий Андреевич Ким

Проза / Советская классическая проза

Похожие книги

Шаг влево, шаг вправо
Шаг влево, шаг вправо

Много лет назад бывший следователь Степанов совершил должностное преступление. Добрый поступок, когда он из жалости выгородил беременную соучастницу грабителей в деле о краже раритетов из музея, сейчас «аукнулся» бедой. Двадцать лет пролежали в тайнике у следователя старинные песочные часы и золотой футляр для молитвослова, полученные им в качестве «моральной компенсации» за беспокойство, и вот – сейф взломан, ценности бесследно исчезли… Приглашенная Степановым частный детектив Татьяна Иванова обнаруживает на одном из сайтов в Интернете объявление: некто предлагает купить старинный футляр для молитвенника. Кто же похитил музейные экспонаты из тайника – это и предстоит выяснить Татьяне Ивановой. И, конечно, желательно обнаружить и сами ценности, при этом таким образом, чтобы не пострадала репутация старого следователя…

Марина Серова , Марина С. Серова

Детективы / Проза / Рассказ