Дворец райских наслаждений

Он искренне в это верил. У мандарина и у доктора был философский склад ума, оба они были образованными людьми. Помимо всего прочего, мандарин испытывал неистощимый интерес ко всему, что происходило в мире, и доктору приходилось рассказывать об Англии, Британской империи, Европе, балансе сил, развитии науки и техники и даже об оружии. Вне всякого сомнения, беседы с мандарином шли на пользу и Китаю, и Британии, не говоря уже о больнице и железной дороге. Вдобавок ко всему теперь доктор был официально назначен врачом при железной дороге, поэтому ему часто приходилось общаться с местными чиновниками, которые могли оказать строительству значительную помощь, но могли и навредить.

Доктор Аиртон глубоко вздохнул. Он снова отвлекся, что часто случалось, когда в беседах с мандарином повисали длинные паузы. О чем они говорили? Ну конечно, о железной дороге, он еще рассказывал мандарину о бандах, грабящих поезда. Преступления разбойников стали сюжетом бульварных романов, которые доставили в посылке из главного управления миссионерской деятельностью в Эдинбурге вместе с лекарствами, журналами, английскими газетами и домашней утварью для жены. Доктор был рад, что мандарин спросил о железных дорогах, опутавших сетью Америку. Потом разговор перешел на разбойников — тему, которая в данный момент вызывала у Аиртона наибольшее беспокойство. Несмотря на то, что глаза мандарина оставались полуприкрытыми, доктор чувствовал на себе изучающий взгляд.

— Я крайне удивлен, дорогой дайфу. Вы, будучи ученым мужем, с восхищением говорите о разбойнике и называете его «образованным». Образование открывает путь к добродетели. Ограбление поезда — задача непростая, но это преступление, а в преступлении нет ничего добродетельного. Я невысокого мнения о державе, воспевающей злодеяния преступников, даже несмотря на то, что, по вашим словам, Америка — страна молодая.

— Но ведь и в Китае есть легенды и предания о знаменитых преступниках, разбойниках и пиратах. На прошлой неделе я с наслаждением посмотрел на рынке выступление бродячих артистов. Они ставили «Речные заводи», а ведь это классика китайской литературы. Удивительные костюмы, потрясающие акробатические номера. А сюжет совсем как в «Робин Гуде». Герой сражается за простой народ, борется с несправедливостью и жестокостью. Чем не сюжет для прекрасного романа?

— Разбойникам и пиратам я отрубаю головы, — произнес мандарин. — И простой народ тоже защищаю я.

— Конечно, конечно, но мы же говорим не про обычных воров и бандитов, — возразил доктор. — Жизнь у простого человека скучная, а рассказы о благородных разбойниках помогают ее скрасить. Полагаю, у вас не было возможности прочесть хотя бы один из романов сэра Вальтера Скотта?

Мандарин вежливо покачал головой.

— Мне бы очень хотелось перевести для вас «Роб Роя».

— Я с удовольствием прочитал бы этот роман, дорогой дайфу, но если он хотя бы отчасти похож на «Речные заводи», я бы дважды подумал, стоит ли разрешать вам его переводить. Вы абсолютно правы, рассказы о благородных разбойниках не представляют никакой угрозы, покуда это лишь детские сказки и сюжеты для оперетт, что же касается простого народа… Нельзя вдохновлять народ подражать деяниям человека, преступившего закон. Я полагаю, что даже в Америке мандарины обеспокоены славословием этого скотовода, грабящего поезда.

— Преступления Буча Кэссиди, вне всякого сомнения, вызывают гнев господина Хэримэна и совета директоров «Тихоокеанской железнодорожной компании», однако, как вы правильно подметили, речь идет о дикой, еще очень молодой стране. Я надеюсь, что когда мы дотянем ветку до железнодорожной линии Пекин−Мукден, нам не придется опасаться нападений на поезда и страшиться таких разбойников, как Железный Ван и его банда.

По спокойному лицу мандарина, словно рябь по ровной поверхности пруда, пробежала волна недовольства.

— Мне бы хотелось узнать, дорогой дайфу, отчего вы с завидным упорством заводите речь о пресловутом Железном Ване. Я уже неоднократно повторял, что Железный Ван, если такой человек и в самом деле существует, всего лишь один из многих ничтожных преступников, живущих в пещерах и доставляющих мелкие неудобства некоторым нашим купцам, у которых хватает глупости на ночь глядя отправляться в путь. Вам нечего опасаться Железного Вана.

— Я нисколько в этом не сомневаюсь, да-жэнь. Я вновь вернулся к разговору об этом человеке, потому что о нем говорят в городе. Ходят слухи, несомненно, сильно преувеличенные…

— Слухи распускают купцы, которые придумывают сказки о разбойниках и грабителях только ради того, чтобы укрыть доходы от моих сборщиков налогов, — сказал мандарин.

— Все это так, — осторожно произнес доктор. — И все же господин Дэламер, железнодорожные инженеры… мы были бы крайне признательны, если…

— Дэламер? Торговец мылом?

— Щелочью, да-жэнь. Он занимается производством щелочи. Мы все были очень рады, когда узнали, что майор Линь с войсками скоро отправится к Черным холмам, чтобы устроить облаву на разбойников.