Дворец утопленницы

Тон снова деловой, мельком подумала она. Как это на него похоже. Пенять остается только на себя – наивная дура, позволила себе забыть, что он за человек, и поверить, будто цель для него не оправдывает средства. Она потянулась за ручкой и написала на странице всего одно слово. Гарольд уставился на него:

– Не понимаю.

Но Фрэнки понимала – впервые с тех самых пор. Удивительно, что этот ответ не пришел ей в голову раньше.

– Это все иллюзия, – сказала она, глядя в глаза своему бывшему редактору. – Той второй женщины на самом деле никогда не существовало.

Гарольд все еще хмурил брови, когда Фрэнки, не дав себе труда объясниться, вышла за дверь. Шагая прочь, она понимала, что развязка уже не за горами.

Она заранее договорилась после визита в издательство пообедать с Джек.

Пришлось позвонить ей на домашний номер из телефонной будки, сообщить, что обед отменяется, передать через Леонарда извинения и насочинять отговорок в ответ на его несколько настороженные расспросы.

В автобусе, по пути в Крауч-Энд, она вдруг рассмеялась. Несмотря на то что находилась в общественном месте и ее окружали люди – автобус был до отказа набит пассажирами. Сдержаться она не пыталась да и не смогла бы при всем желании, эмоции рвались наружу. Фрэнки дернула за шнур, автобус со скрипом остановился. Она понятия не имела, где оказалась, как далеко еще до Крауч-Энда, но это было и неважно. Спускаясь по ступенькам, она чувствовала на себе чужие взгляды. В голову пришла нелепая мысль: а не закрыть ли глаза, не щелкнуть ли пальцами. Может, тогда все закончится.

Но она просто пошла куда глаза глядят.

Хотя была весна, с утра подморозило, и Фрэнки понимала, что надо бы идти домой, что прогулка под ледяным дождем не сулит ничего хорошего, но перспектива вернуться в квартиру не просто не привлекала, но даже вызывала легкую тошноту. Она свернула в парк неподалеку, стремясь убраться подальше от толпы, от зонтиков, запрудивших тротуар. Погода стояла ветреная, накрапывал дождь, и парк пустовал – в такой день мало охотников до прогулок. Фрэнки молча брела, опустив голову, вперив взгляд в землю. Прошел час, затем другой, постепенно опустилась темнота. Она подняла глаза к небу в надежде увидеть звезды, и в памяти вдруг всплыла теплая летняя ночь, целую жизнь назад, когда они вдвоем с матерью сидели в саду с телескопом, жевали печенье и высматривали падающие звезды. Фрэнки сама не знала, сколько прошло времени, чувствовала лишь, что к моменту, когда она наконец решила отправиться домой, руки у нее тряслись, губы онемели, а одежда насквозь промокла.

Быстрее было бы добраться на автобусе или метро, но нырять в толпу незнакомцев не хотелось. Хотелось и дальше перебирать хлюпающими от воды ногами под проливным дожем – такое вот покаяние за грехи. Путь был долгим и трудным. Где-то на полдороге ей вдруг вспомнился тот день в Венеции, во время наводнения, когда она отправилась на вокзал. На мгновение память перенесла ее в холодный, пустой зал ожидания, перед глазами возникло хмурое и взволнованное лицо кассира, который советовал укрыться в безопасном месте.

Можно подумать, это ей в тот день угрожала опасность.

Фрэнки рассмеялась, звук вышел глухой и хриплый – не то кашель, не то рвотные спазмы. Мужчина и женщина, державшиеся впереди, ускорили шаг и перешли на другую сторону улицы. Фрэнки поняла, что, должно быть, похожа на сумасшедшую. Да ведь она и есть сумасшедшая, разве нет? Помешанная – на Гилли и воспоминаниях о Венеции. Хрупкий рассудок снова дал трещину. Всю дорогу она гадала, сможет ли починить его на этот раз.

Остановившись перед входом, Фрэнки оглядела свой дом. Дождь успел превратиться в настоящий ливень. Вода хлестала по плечам, затуманивала взгляд, дом мелькал перед глазами, то исчезая, то появляясь снова. Фрэнки вдруг страшно захотелось оказаться внутри. У горячего камина, от которого расходится волнами жар, заглядывая даже в самые дальние уголки комнаты.

Она схватилась за ручку, но дверь не поддалась. Из горла Фрэнки вырвался смешок. А отпирать-то кто будет? Пошарив в кармане, она выудила ключ. Попыталась вставить его в замочную скважину, но безуспешно. То ли ключ слишком большой, то ли замок слишком маленький. Фрэнки сражалась с дверью еще пару минут, прежде чем заметила краем глаза какое-то движение в окне. Занавеска шевельнулась. Фрэнки сощурилась, ей почудился смутный силуэт – неужели кто-то следит за ней изнутри? Нет, она все путает. Это в Венеции ее преследовал силуэт в окне. Да и того уже нет. Брат Марии уехал. Вернулся на свой остров, затаился под крышей родного дома.

– Дурацкий замок! – пробормотала она, не оставляя попыток просунуть ключ в скважину.

Ничего не выходило. Она уставилась на ключ. Дверная коробка порой разбухала от сырости, может, и с замками такое бывает? Фрэнки потратила еще минуту-другую на бессмысленную возню у входа. И вдруг поняла, что уже не одна. Она не слышала, как подъехала машина, как хлопнули двери, и заметила двоих полицейских, лишь когда те оказались рядом – мрачные тени, суровые взгляды из-под насупленных бровей.