Дворянство. Том 2 (СИ)

Профессионалы работали грамотно, время от времени давали отыграться и даже чуть-чуть выиграть. Обираемый горячился, радовался отыгрышу, горестно сминал шапку, просадив очередную ставку, в общем, вел себя, как положено простофиле, который вернется домой босым и в одной рубахе. Гамилла с ленцой потягивала вино и гадала, чем все закончится. Шулеры раз или два настороженно глянули в ее сторону, однако поняли, что она здесь не по их души, сосредоточились на работе.

Прозвонили колокола — середина дневной стражи, Хель не выходила из дома пациента уже больше двух часов, впрочем, арбалетчица иного и не ждала. Как правило, Хель вела себя удивительно робко, незаметно, но время от времени — причем внезапно и непредсказуемо — демонстрировала такую самоуверенность, будто весь мир лежал у нее в кошеле. Кажется, лекарка искренне думала, что справится с чужой хворью по щелчку пальцев, скопом превзойдя университетских докторов. Хотя… с нее ведь станется.

Пока военная женщина пила и думала, простофиля наконец проигрался вдрызг и ушел, понуро ссутулившись. Скандалить он даже не пытался, то ли верил в честную игру, то ли прикинул соотношение сил. Тем временем из-за угла появился новый персонаж. Он целеустремленно направлялся к игрокам, лавируя меж лавками и лотками торговцев, держа на плече длинный меч с рукоятью на полторы руки. Оружие было дорогим, без малого рыцарским, куртку мужчина тоже носил на манер благородного плаща, но, судя по обуви, дворянством здесь и не пахло. Да и куртка хоть и пошита на совесть, имея разрезанные вдоль рукава, сделана была из небеленого полотна. Один из шулеров поднял руку, останавливая мужчину, дернул головой, молча указывая на меч. Бородач в плохих ботинках кивнул и без вопросов оставил оружие, прислонив его к стенке, острием вверх. Чужак явно имел намерение сыграть.

Несколько мгновений все игроки — трое против одного — мерили друг друга внимательными взглядами разной степени недоброжелательности и алчности. Наконец все так же молча совершилась небольшая перестановка мест, и пришелец занял свободный табурет. Гамилла проверила, устойчив ли столик, не опрокинется ли бутылка в случае чего. Худая, костистая физиономия меченосца с короткой бородой сразу навевала мысли о неприятностях. Будь арбалетчица ответственной за игру, она отказала бы мужчине. А так — хозяин барин, зрелище в любом случае обещало быть занимательным.

Но в этот момент к харчевне подошла Хель, своими ногами, без охранников и стражей, что обнадеживало. Лекарка была невероятно бледной, впечатление усиливалось по контрасту с рыжими прядями, выбивавшимися из-под чудной шляпы. Взгляд Хель блуждал, словно женщина не могла ни на чем сосредоточиться, ее ноги ощутимо заплетались. Такая походка Гамилле (пережившей два настоящих сражения в поле) была хорошо знакома, и «госпожа стрел» щелкнула пальцами, зовя трактирщика.

Хель села, точнее упала на быстро пододвинутый табурет, пустым взглядом посмотрела на вторую бутылку. Деревянный короб с лекарской снастью опустился на кирпичный пол, для верности хозяйка прижала ногой заплечный ремень. Первые несколько глотков Хель сделала прямо из горлышка, не обращая внимания на капли, скользнувшие по щеке. Лишь затем, чуть собравшись, женщина моргнула и сфокусировала взгляд на арбалетчице.

— В жопу такую медицину, — вдруг осмысленно и выразительно сказала Хель.

— Как оно? — лишь теперь Гамилла позволила себе расспрос, вежливый ненавязчивый. Уже было ясно — в общем, обошлось, но потребовало таких усилий, что лекарка выглядела как ходячий труп и пила вино, будто чистейшую ключевую воду.

— Непросто.

Они выпили в молчании. Мечник тем временем проиграл всю скудную наличность, поставил куртку, спустил и ее. Одежда сразу перекочевала на специальный колышек, вбитый в щербину меж двух кирпичей. Бородатое лицо ясно выражало нехорошие мысли, но играть мужчина продолжил, теперь на дорожную сумку. Музыканты прибавили жару, будто чувствуя неоднозначный и драматический момент.

— Паскудство, — выдавила Хель после второго стакана. Шумно выдохнула, покрутила кулаками, разминая связки. Повторила. — Гребаное паскудство…

— Что было?

— Плохо прокованный наконечник. Часть отломилась и застряла в кости. Еще и тряпки какие-то вбило в рану. Нити до сих пор не разложились полностью. Не понимаю, как обошлось без гнили. Это чудо. Настоящее чудо.

Хель закрыла глаза, очевидно переживая в памяти заново детали операции.

— Знаешь, он действительно страшный, — пробормотала рыжая. — Этот Дан-Шин… Такой силы воли я не видела. Немыслимо. Даже когда он сознание терял, все равно сидел как статуя. Даже когда я кость вырубала.

— Кость, — повторила Гамилла, ежась.

— Ну да, — со смешком и легкой ноткой истерики в голосе выдавила Хель. — Черная. Все как я думала. Сумка с гноем, канал с выходом.

Она выпила, Гамилла сначала подождала, пока пройдет спазм в глотке, затем последовала примеру лекарки.

— В жопу такую медицину, — повторила Хель, нервно растирая пальцы. — Писцом как-то надежнее.

— Это да, — согласилась Гамилла.

Хель закрыла глаза, сжав челюсти.

* * *