Читаем Дворцовая и Сенатская площади, Адмиралтейство, Сенат, Синод. Прогулки по Петербургу полностью

Дополнительные работы по восстановлению старинных интерьеров ряда парадных залов Министерства иностранных дел были проведены уже в наше время, во время реконструкции восточного крыла здания для нужд Эрмитажа.

Фрагменты отделки XVIII в. сохранились и в западном крыле здания. В части помещений первого этажа, например, можно видеть крестовые своды. Но лучше всего сохранилась парадная лестница. На ней установлена скульптура А. В. Суворова работы И. Н. Шредера, благодаря чему она и получила свое название — Суворовская лестница. Ее прямоугольный в плане вестибюль перекрыт кессонированым куполом, опирающимся на четыре колонны дорического ордера. Стены украшают барельефы на мифологические сюжеты.

К 300-летию города провели реставрацию фасада Главного штаба и колесницы Славы. Последний раз колесницу частично отреставрировали в 1906 г. мастера фирмы «А. Моран». К тому времени медные листы разошлись, а металлический каркас сильно проржавел. У богини Славы отвалилась одна нога, орел и вовсе остался без головы. Но в ходе проведенной ими реставрации ржавый каркас так и не заменили и не отремонтировали разваливавшееся кирпичное основание под монументом.

Когда в 2000 г. мастера-реставраторы поднялись на арку, они ужаснулись состоянию скульптуры. Под порывами ветра Слава качала крыльями и рукой с венком. В результате тонкие медные листы вновь разошлись и местами были готовы отвалиться от каркаса. Когда попробовали прикоснуться к штандарту, который она держит в руке, то он попросту развалился на части.

Во время реставрационных работ 2002 г. медные листы скульптуры скрепили между собой аргонно-дуговой сваркой. Внутри нее закрепили новый стальной каркас, а все полости заполнили полиуретановой пеной. В толще пены установили резонансные гасители колебаний. Отремонтировали основание и сделали водоотвод. Для защиты меди от коррозии поверхность скульптуры покрыли тремя слоями специального состава.

При этом реставраторов ожидал целый ряд сюрпризов. Внутри одной из лошадей нашли матрас. В полой руке богини обнаружили бутылочку, в которой раньше была паяльная кислота. Внутри бутылочки находилась свернутая в рулончик свинцовая полоска. На ней был выцарапан текст, который остатки кислоты почти полностью уничтожили. Удалось разобрать только слова «сатрапы» и «воля для народа». А в голове богине лежали инструменты чеканщика. В глухой комнатке, имеющейся в основании скульптуры, нашли бутылки из-под английского пива. Видимо, мастера зарабатывали неплохо, поскольку это пиво доставлялось тогда морем из Англии и стоило дорого.

Во время празднования 300-летия в колесницу попала ракета фейерверка. Загорелись окружавшие ее реставрационные леса и декорации. Скульптура очень сильно пострадала. Отдельные ее части пришлось восстанавливать практически заново, что обошлось в 22 млн руб. После этого случая использовать на Дворцовой площади фейерверки и ракеты запретили. А спустя две недели на улицах города появились изготовленные задолго до праздника постеры «Петербург встречает новое тысячелетие». На них было изображение колесницы Славы в зареве пламени. Горожане сначала подумали, что у художника проявился дар предвидения, но при внимательном рассмотрении постера все оказалось гораздо проще. Колесница изображена в лучах солнца, что и создавало иллюзию пламени.

Уже в начале XXI в. восточное крыло здания Главного штаба передали Эрмитажу для организации здесь временных выставок и постоянной экспозиции, посвященных быту и искусству XIX–XX вв. В связи с этим провели большой комплекс работ по реконструкции здания и реставрации ряда помещений.

Основная экспозиция будет располагаться в анфиладе залов на 2–5-м этажах, опоясывающих цепочку из пяти внутренних дворов. Сами дворы, превращенные в атриумы, предназначаются для устройства крупных временных выставок. Первый этаж отдается под гардеробы, билетные кассы, административные помещения, информационный центр, кафе, музейные магазины и прочие коммерческие объекты. Чердаки будут музеефицированы. Предусмотрена также полная модернизация инженерных сетей, устройство систем климат-контроля, охранной сигнализации.

Проект разработан «Студией 44» Н. И. Явейна, а реализуется группой компаний «Интарсия». В части реставрации старых интерьеров в проекте участвовала «Архитектурная студия Михайлова».

Изначально горожан убеждали, что никаких внешних изменений в историческом здании не будет. По утверждению Яйвена, «единственное, что авторы позволили себе изменить, — частичная разборка стен поперечных перемычек в хозяйственных дворах-колодцах. За счет этого будет создана анфилада дворов и залов для проведения выставок и размещения „висячих“ садов». Однако без тревог и скандалов дело не обошлось.

В августе 2009 г. на фасаде, выходящем на Мойку, появились трещины. Градозащитники забили тревогу, но строители и представители Эрмитажа заявили, что эти трещины существовали и до начала работ. А летом 2012 г. на крыше реконструируемого крыла появились стеклянные конструкции (двускатные световые фонари), явно диссонирующие с обликом здания.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.

Марк Григорьевич Меерович

Скульптура и архитектура