Дворцовые интриги на Руси

Исполнение неправедного приговора, однако, было делом непростым. Убийство Итларя в Переяславле могло откликнуться убийством Святослава в половецком лагере Кытана. Владимир, разумеется, не был согласен платить такую дорогую цену за столь сомнительное отмщение половцам. Поэтому был разработан план освобождения Святослава, а в случае успеха этой операции — и ликвидации Кытановой дружины. Под покровом ночи переяславльцы с помощью торков проникли в половецкий лагерь и выкрали княжеского сына. Затем, воспользовавшись беспечностью половецкой стражи и, по-видимому, сном дружины Кытана, уничтожили всех, кто находился в лагере. В. Татищев пишет, что руководил этой операцией киевлянин Славята. Кровавая резня под Переяславлем произошла в ночь с субботы на воскресенье. Итларь, находясь в городе, ничего об этом не знал. Он, как свидетельствует летопись, спокойно гостил в это время со своими вельможами на дворе Ратибора. Ипатьевская летопись уточняет, что Итларь с дружиной находился «сѣнници у Ратибора». В. Татищев же полагал, что Итларь в эту ночь пил и веселился у Ратибора.

Теперь, когда ничто не угрожало жизни сына Мономаха, расправа над Итларем и его небольшой дружиной не представляла ничего сложного. Можно было убить их как угодно и когда угодно. Однако слуги Мономаха, видимо не без его ведома, разрабатывают особый план уничтожения половецкого посольства, которое должно было походить на несчастный случай.

Утром воскресного дня Владимир посылает своего отрока по имени Бяндюк с приглашением Итларю и его дружине прийти на княжий двор. Однако прежде они должны позавтракать у Ратибора.

Итларь, передав Владимиру через Бяндюка свое согласие на визит к князю, пошел со своей свитой в приготовленную для завтрака избу на Ратиборовом дворе. Как только половцы вошли в дом, стражники заперли за ними дверь на замок. Затем сын Ратибора Ольбег поднялся на верхний этаж, отодвинул несколько потолочин, которые, вероятно, были заранее сорваны, и через образовавшееся отверствие пронзил стрелой Итларя. Сотоварищи Ольбега таким же образом расстреляли и все окружение хана.

Летописец так подытожил это невероятно коварное убийство: «И тако злѣ нспроверже животъ свой Итларь, в недѣлю сыропустную, въ часъ 1 дне, мѣсяца февраля въ 24 день»[98]. В словах этих нет ни сожаления, ни малейшего оправдания содеянного. Наверное, этого и нельзя было ожидать от летописцев, справедливо видевших в половцах смертельных врагов Руси. Однако сегодня, с расстояния более чем в девятьсот лет, мы не можем причислить этот эпизод отечественной истории к числу доблестей наших предков. Найти ему оправдание невозможно. Неприкосновенность послов во все времена и у всех народов считалась священной. Конечно же, она нарушалась. История знает немало таких примеров, и не наши предки положили им начало. И все же это не может служить для них оправданием.

Рис. 23. Убийство половецкого хана Итларя и его дружины в Переяславле

Почему Мономах пошел на это? Был ли у него личный мотив мести половцам таким нерыцарским образом? Наверное, был. Двумя годами раньше Мономах вместе со Святополком потерпел жестокое поражение от половцев у Треполя. Паническое бегство с поля боя русских дружин увлекло за собой Мономаха и его брата Ростислава. Переправа их через Стугну закончилась для Ростислава трагически: он утонул в ее водах. Попытка Владимира спасти брата едва не закончилась его собственной гибелью. Смерть эта произвела на Мономаха глубокое впечатление. Он долго оплакивал брата. Не исключено, что Ратибор и другие переяславльские бояре, уговаривая князя согласиться на убийство Итларя и Кытана, могли напомнить ему об этом событии.

Безусловно, в расправе над половецкими послами большую роль сыграл великий киевский князь Святополк Изяславич. Его позиция выглядит труднообъяснимой. Конечно, он, как и Мономах, помнил позор 1093 г., когда южно-русские князья не устояли перед половецким натиском, потеряли на поле брани множество воинов и в панике бежали в Киев и Чернигов. Однако сам Святополк не был последовательным и бескомпромиссным борцом с половцами. Как говорилось выше, он даже породнился с ними, женившись на дочери Тугоркана. Отчего же он так решительно восстал против заключения мира с Итларем и Кытаном?