Двуглавый орел

Автомобиль тем временем приблизился настолько, что я смог рассмотреть — не обычная армейская штабная машина, а самая шикарная и роскошная, какую только можно найти в данной категории, не считая лимузина самого императора.

Это был прекрасный сверкающий "мерседес" самого лучшего, довоенного выпуска, хоть и окрашенный теперь в унылый цвет хаки. На заднем сидении находились два высокопоставленных офицера. Мы с Тоттом выбрались из кабины и встали у аэроплана, отдавая честь. Может, это эрцгерцог? Нет, на крыле машины не было флажка с черно-желтым орлом.

Адъютант открыл дверцу, из машины вышли два офицера. Первый — генерал, а второй — фельдмаршал, невысокий и худощавый человек немного за пятьдесят, со светлыми с проседью волосами и усами, выглядел он нервным и раздражённым. Я понял, что это не кто иной, как фельдмаршал Франц Конрад, барон фон Хетцендорф, главнокомандующий австро-венгерскими вооружёнными силами.

Он подошел ко мне, и я увидел, что у него нервный тик — слабое подёргивание мышц лица от левого уголка рта до левого глаза. Он окинул меня быстрым взглядом, потом улыбнулся.

— Вольно, — сказал он. — Как вас зовут?

— Прохазка, ваше превосходительство. Барон Оттокар фон Прохазка, линиеншиффслейтенант австро-венгерского флота.

— А, моряк. Конечно, вы же кавалер рыцарского креста Марии Терезии, да? Тот, что командовал подводной лодкой, а потом ему наскучило, и он стал летать. Ну и как вам, нравится?

— Осмелюсь доложить, очень нравится, ваше превосходительство, — ответил я, соврав ему прямо в глаза, как предписывалось уставом.

— Отлично, отлично. Что ж, Прохазка, у меня есть небольшое поручение, которое как раз по плечу человеку такого масштаба. Могу я на вас положиться?

— Вы можете полностью положиться на цугфюрера Тотта и меня, ваше превосходительство, — ответил я.

Я заметил, что при виде Тотта фельдмаршал засомневался, однако ничего не сказал.

— Так вот, Прохазка, у меня тут портфель с документами, которые я хочу доставить с вашей помощью: бумаги столь важные, что их нужно доставить воздухом прямо к месту назначения в условиях предельной секретности, через курьера, обладающего высочайшей смелостью и честностью. И потому мой выбор пал на вас.

— Смею доложить, что польщён вашей уверенностью во мне, ваше превосходительство, и готов защищать эти документы даже ценой своей жизни. Но могу я поинтересоваться, куда вы желаете их доставить?

— Вы ведь летели в Филлах? Нам так сказал герр командир, когда мы спросили, есть ли аэроплан, готовый к вылету.

— Так точно, в Филлах.

— Так вот, мне нужно, чтобы вы пролетели чуть дальше: в общем, к верховному штабу в Цешине.

То еще путешествие: Цешин находился на северном краю империи, совсем рядом с моим родным городом, у границ Прусской Силезии.

— Вам потребуется около четырех часов, как уверяет меня штабной офицер, но если получится меньше, я был бы благодарен. Вы направитесь в Бриксен, а затем проследуете над долиной в Лиенц, где пересечете долину Мур и полетите дальше в Вену, а потом через Моравию. Дозаправитесь в Юденбурге, но во время этой остановки не покидайте аэроплан, ясно? Когда доберетесь до аэродрома в Цешине, по соображениям секретности вас будут ожидать дама со штабным офицером в зеленом автомобиле "Грэф унд Штифт", чтобы забрать документы. В случае отказа двигателя или другой неприятности в пути держите документы при себе, чтобы они не попали в чужие руки. Я настоятельно подчеркиваю, вся эта миссия настолько секретна, что даже наши собственные люди не должны о ней знать, кроме тех, кому положено. Ясно?

— Совершенно ясно, ваше превосходительство.

— Хорошо, тогда заполните баки бензином и сразу отправляйтесь в путь. Австрия летит с вами.

Он развернулся и собрался уходить.

Но тут начальник базы поклонился и подскочил к нему.

— Ваше превосходительство, пожалуйста, потребуется ваша подпись на этих бланках заявки на бензин. Авиационное топливо, предусмотренное для нашего подразделения, не может поставляться без подписи...

— Черт побери вас и ваше бюрократическое крючкотворство. Поднимайте аэроплан в воздух или не успеете глазом моргнуть, как окажетесь на передовой.

Как будто подчеркивая только что сказанное, Конрад взял протянутую стопку бланков и с пренебрежением швырнул их через плечо в грязь.

— Кроме того, идиот, зарубите себе на носу, этот полет настолько секретный, что о нем не должно быть никаких записей в журнале регистрации аэродрома, ясно? И в будущем постарайтесь уделять больше внимания тому, что говорит начальство.

И с этими словами он развернулся и сел в машину, не сказав больше ни слова кому-либо из нас, не попрощавшись и даже не оглянувшись. Видимо, заботы высшего военного руководства монархии в течение двух долгих лет должны были оправдать такое поведение, которое другие посчитали бы обычным хамством. Мы снялись незадолго до восьми утра. Полет над Альпами не обещал быть легким при любых погодных условиях, но всё же не слишком трудным. Большую часть пути мы полетим вдоль горных долин, а после Вены под нами будут расстилаться равнины Моравии.