Двуликие. Ведьмино пламя

– Хэтти сказала мне правду!

– Лишь малую долю. Неужели ты думаешь, что простая служанка могла быть посвящена во все мои планы? – чуть скривив лицо, спросил Джеймс Ридделл. – Она знала крупинку, толику, верхушку айсберга – называй, как хочешь. Но эта крупинка укоренилась в её мозгу упрямым сорняком. Разрослась – и привела к тому, что случилось.

Барон отхлебнул воды, аккуратно поставил кубок обратно на стол. Договорил негромко:

– Она хорошо выполняла свой долг. Но я должен был знать, что это не может продолжаться вечно.

Дайана вспомнила колодец, шёпот над самой водной гладью.

– Я видела, как Хэтти говорила с водой, – резко произнесла Дайана, внимательно глядя на отца. – Ведь это был ты? Там?

– Я, – согласно кивнул барон. – Харриет передавал мне новости. Говорила о тебе.

– Значит, она и правда следила, – упавшим голосом пробормотала Дайана.

– Следила по моему указанию. Сообщала, помогала… Мне и тебе… – барон Ридделл помедлил, прежде чем договорить. – Она помогла даже тем, что украла у меня миропорт. Не будь его – в тот день ты бы разбилась насмерть.

Барон отпил ещё, и прозрачная как слеза струйка сбежала по его подбородку.

– Да. Она достойно служила Ридделлам. Почти до самого конца. Но всё же я предпочитаю слуг-духов. Их гораздо удобней контролировать.

– Ну а Хенли? – с новым вызовом спросила Дайана. – В чём провинился он?

С минуту казалось, что отец не захочет говорить. Бросит извечное: «А это тебе знать вовсе не обязательно» или прикажет выйти вон, больше не в силах терпеть её дерзости… Но он всё-таки соизволил ответить – спокойным, безупречно-ровным тоном:

– Этот Хенли лез куда не следовало. Не мог держать своё любопытство в узде. За что и поплатился.

– Он сказал, что его семья отдала тебе самое дорогое!

– Тебе послышалось.

– Нет! – Дайана гневно тряхнула волосами. – Что он имел в виду? Что за крест висел у него шее? Я находила подобный в Хокклоу! И в этом мире – тоже! Что это за бог?

Губы Джеймса Ридделла скривились – с чётким, нескрываемым презрением.

– Просто бог. Мёртвый. Как и все остальные.

– Ты говоришь неправду, – жёстко припечатала Дайана, не отрывая взгляда от лица барона. – Этот крест помог мне, когда я угодила к вампирам!

Улыбка барона стала снисходительной.

– Крест? Ты и правда так думаешь?

– Да, я…

Пламя, которое только что ревело и плясало в закопчённом камине, метнулось через всю комнату-келью. Огненным ободком вспыхнуло вокруг тарелок со снедью, заставив Дайану в секунду убрать руки со стола.

– Не говори мне, что не помнишь, – сказал Джеймс Ридделл, опуская пальцы в фиолетовое сияние, отчего оно взвихрилось, вздыбилось, как шерсть хорька. – Не говори мне, что не видела, как выпустила это пламя. И не смей отрицать, что в тот день оно тебе помогло.

– Я не знаю, как это вышло… – скрежетнула, наконец, Дайана.

– Разумеется. Ты ещё не в силах контролировать дар. Тебе требуется время, – лаская огонь, что искрился под его пальцами, сказал Джеймс Ридделл.

– …но я не хочу этого повторять!

Взгляд отца оторвался от огня. Секунда, другая – и пламя фиолетовым фениксом вспорхнуло обратно в камин.

– Ты повторишь, – очень спокойно произнёс барон. – Ты – наследница Ридделлов. И Сила, что передаётся из поколения в поколение, теперь бурлит и бьётся в тебе. От этого не убежишь.

Дайана вонзилась в его глаза упрямым взглядом.

– Почему ты никогда не рассказывал мне? Почему ты скрывал?

– В целях твоей же безопасности.

– Да? – Дайана вздёрнула бровь и оскалилась. – А запирать меня в Хокклоу – тоже в целях безопасности?

Джеймс Ридделл смотрел на неё, и по серому, как осенние тучи, взгляду не было понятно – злится он, огорчается… Или ему и вовсе всё равно.

– Ты права, дочь. Пока меня не было рядом, пока ты не вошла в полную мощь, тебе не следовало покидать замок. Его защищали многие чары, но даже это, как показало время, было недостаточным… – он помолчал, видимо, вспоминая Хенли или нечто иное. А после – посмотрел ей в глаза. – Те, кто верит в Единого Мёртвого бога, именуют себя Церковью и Инквизицией. Они – заклятые враги любого колдовства. Всегда ими были и всегда будут. Наш мир был особенно жесток к таким, как ты и я… Это даёт нам право защищаться. Нападать. И тоже быть жестокими.

– Такими, как Моргейна? – вызывающе выплюнула Дайана, кивком подбородка указывая на книжные полки за спиной отца.

– Моргейна… – повторил барон с усталым вздохом. Удар сердца – и одна из книг шлёпнулась на стол. – Эта?

– Зачем ты позволял мне читать эти книги, если всё в них – ложь? – с нажимом спросила Дайана. – Зачем, если магия существует, но она – совершенно другая? Зачем учил языкам? Зачем?..

– Затем, что ты должна была присоединиться ко мне. Путешествовать по мирам. И знать, какое отношение царит в них к магии. Где её превозносят и хвалят, где боятся, уничтожают… Какие традиции, суеверия существуют там. И как это можно использовать нам во благо. Не всё в этих книгах такая уж и неправда.

– Неужели? А «Книга Джеймса»? Что ты скажешь про неё?

Отец ответил не сразу.