Двуликий бог. Книга 2 (СИ)

Время текло своим чередом, и моя покорная преданность, а также заступничество приближённых к повелителю слуг сумели смягчить его. Мы стали проводить трапезы вместе, затем вести непринуждённые беседы, словно чужие друг другу. Я не отчаивалась: чувствовала нечто, что позволяло мне верить, что это вовсе не конец, а новое начало. Я ощущала себя, как в первые дни нашего знакомства: Локи оставался скрытен, насмешлив, язвителен, однако проявлял ко мне неосознанный интерес, и что-то такое порой проскальзывало в удивительных тёмных глазах, что заставляло всколыхнуться надежду в середине груди. Однажды я уже завоевала любовь гордого недоверчивого аса, завоюю снова. И это будет любовь, какой не знали в Асгарде. Любовь, которая сметёт любые права и законы, любые условности.

Глава 28

Месяцы пролетали, словно гонимые порывами бурных диких ветров. Чем старше я становилась, тем безжалостнее время ускоряло свой ход. Может, однако, секрет заключался в том, что привычный для нас мир двигался к концу, и даже время, казалось, искривилось, надломилось и переродилось, текло совсем иначе. Когда Вали исполнилось полгода, верховные боги вновь собрались в пламенных палатах бога обмана, чтобы поприветствовать юного наследника, как всего несколько лет назад приветствовали его старшего брата. Торжество не затянулось — отношения между Бальдром и Локи испортились настолько, что они не могли терпеть друг друга дольше нескольких часов. Мрачные предчувствия мучали отца, а облик бога огня, служивший их источником и страшным напоминанием, не способствовал улучшению самочувствия светлого аса. Нанна была бледна, взволнована и поспешила покинуть золотой чертог, сопровождая мужа.

Я не осмелилась препятствовать им в этом, не желая вызвать гнев супруга, относившегося ко мне с очень переменчивой благосклонностью. Я оставалась подле него, пока повелитель беседовал с Всеотцом — тоже, надо заметить, не слишком-то благосклонно. В голосе Локи то и дело проскальзывало пренебрежение, холодная насмешка. Один не принимал чью-либо сторону, и оттого в их с побратимом отношения закрался разлад. Я не могла помешать их размолвке, поскольку утратила влияние на своего независимого мужа. Не желая лишиться его последней привязанности, я вела себя предельно осторожно, всё время была рядом — красивая, преданная и покорная. Я вынашивала цель, которой должна была добиться любыми методами и средствами, а потому больше не могла позволить себе ошибиться.

В один из следующих дней, когда досада после незадавшегося празднества улеглась и забылась, мы встретились в открытой галерее, выходящей в сад. Мне неведомо, стало ли наше столкновение случайностью, ведь Локи подкрался, как кошка, возник из воздуха у меня за плечом. Я в ту минуту любовалась шелестевшей и покачивавшейся в порывах тёплого ветерка листвой, следила за игрой света и тени на сочной зелени сада и думала о своём. Тогда, впервые за долгое время, горячая ладонь бога лукавства опустилась на мою тонкую талию. Я вздрогнула и обернулась, встретившись с ним взглядом, улыбнулась так ласково и маняще, как умела, сделала глубокий вдох, заставив грудь, обнажённую в меру откровенным вырезом платья, всколыхнуться.

Притягательные карие глаза двуликого бога глядели на меня с иронией и ещё неким выражением, казалось, давно нами позабытым. Оно заставляло щёки алеть, а сердце биться с новой силой. Трепеща всем телом, я чуть повернулась к нему, положила ладонь на грудь, скользнула пальчиками по нежной ткани шелка и обратила на повелителя взгляд доверчивых глаз из-под густых золотистых ресниц. Замерла, боясь спугнуть чудесное мгновение редкой близости, и, не переставая улыбаться, вдохнула родной сладко-терпкий аромат. Он вдруг запустил ладонь в мои волосы, обнял ей затылок и притянул меня к себе с вполне очевидным намерением. И хотя я желала долгожданного поцелуя больше всего на свете, всё же успела вклинить ладошку между нашими лицами, накрыть его губы кончиками пальцев.

— Локи… — выдохнула, подавшись к нему всем телом и не отрывая глаз от красивого лица, выражавшего полное недоумение. Он чуть раскрыл мягкие зовущие губы, тёплое дыхание согрело подушечки моих пальцев. Мужчина сглотнул, распахнул глаза и, ловко поменявшись со мной местами, прижал к стене напротив арочного ряда.

— Что?.. — дрожащим от страсти голосом прошептал он, почти касаясь моего лица. — Что должно остановить меня? — руки сильного аса ходили ходуном, и выглядел он так, словно много месяцев не знал тепла женского тела. Мужа трясло, глаза горели отблесками пламени — я никогда не видела его таким. В порыве гнева — да, но не вожделения. Он не обращал ни малейшего внимания на бессознательные волнообразные движения своего тела, на внушительное натяжение ткани в паху. Я же всё чувствовала. Как в первый раз.