Двуликое сердце (СИ)

- Ну же, расслабься, - тихо прорычал ему на ухо Лектер и поцеловал в плечо. Он и так сдерживался, как мог. Пьянящее желание, не посещавшее его уже много лет, вырвалось на свободу, и сжигающее возбуждение требовало действовать быстро и безжалостно, войти сразу и на всю длину, жестоко оттрахать. Но Ганнибал понимал, что и так причинил много вреда Уиллу. Так что хотя бы в сексе он будет сдержан.

Уилл всхлипнул и медленно расслабил мышцы. Ганнибал еще продвинулся внутрь на сантиметр, и внезапная вспышка сладострастного удовольствия захлестнула сознание Уилла.

Почувствовав, как тело под ним сладостно вздрогнуло, Ганнибал улыбнулся. Он прекрасно знал человеческую анатомию, знал, что теперь будет проще. Он вошел на всю длину. Потом назад. Потом снова вперед, вновь скользнув головкой внутри по чувствительной простате. Не выдержав, Уилл застонал, но уже не от боли. Сладко, протяжно, хрипло. Этот покорный молящий стон моментально опьянил Ганнибала, он больше не мог сдерживаться. Движения его стали резче, быстрее, размашистей. Восхитительная узость Уилла Грэма дарила давно забытое удовольствие, приближая к пику со скоростью курьерского поезда.

Боль давно отступила на задний план, и Уилл уже буквально задыхался от наслаждения. Он забыл обо всем на свете, забыл кто он, почему он здесь, что он должен сделать. Осталось одно лишь наслаждение, тугой пружиной закручивающееся внизу живота, с каждым толчком нарастая, разбухая где-то внутри. Внезапно пришло осознание всей прелести шелкового белья – гладкое, по нему было невыразимо приятно скользить перевозбужденным членом. Уилл почувствовал, что долго не выдержит.

Дыхание Ганнибала опаляло шею, вдалбливающийся член ударял прямо по чувствительной точке внутри, посылая волны все нарастающего наслаждения, эхом отражавшегося в трущемся о простыни члене. Укус в плечо стал последней каплей. Он в лапах Потрошителя. В прямом и переносном смысле. Он в его власти. В прямом и переносном смысле. Он принадлежит ему. Он хочет быть его. Он хочет быть с ним.

Оргазм ослепительной вспышкой накрыл сознание Уилла, затопив все страхи и сомнения. Оргазм, рожденный страстью и страхом, болью и наслаждением, удовольствие не испытываемой прежде силы, сводящее сладостной судорогой все мышцы, обрубающее дыхание, сжимающее сердце.

Ганнибал кончил следом, задохнувшись собственным наслаждением, забытым, утерянным, вновь обретенным. Это было так чертовски приятно, что об убийстве Уилла Грэма больше не могло идти и речи – он будет жить, потому что нужен Ганнибалу живым. Он будет только его, горячий, страстный, жаждущий только его. И Ганнибал будет «пробовать» его теперь каждую ночь, ведь этот «голод», как чувствовал Лектер, утолен лишь временно. Скоро ему вновь захочется «отведать» Уилла, и это восхитительно.

Приподнявшись над профайлером, он вновь развернул его к себе. Глаза Уилла блестели от удовольствия, на губах играла улыбка. На его лице больше не было тени страха. Ганнибал осторожно убрал спутанные пряди со лба профайлера.

- Ты только мой, Уилл Грэм, - произнес хрипло психоаналитик, наклоняясь и целуя в искусанные губы.

*

Бенджамин Лайнус скривился. Сидя за столом на первом этаже, он слышал все бесстыдные стоны Уилла Грэма. Это было отвратительно. Так отвратительно, что Конструктора едва не вывернуло прямо на пол. Все-таки хорошо, что он не послушался доктора Лектера и пришел сегодня. Похоже, чтобы выиграть, надо действовать именно сейчас, когда его оппонент так беспечно потерял голову. Кажется, у него есть реальный шанс…

__________________

«Не пускай волка в свою постель –

Он заберет твою душу, а затем съест твою голову,

В медовой бездне

Он будет грызть твои сахарные пальчики.

Кружась, он опустится на самое дно твоего сердца,

Напевая песни изворотливых демонов тьмы,

Чтобы, схватив тебя за хребет,

Уволочь под свой безмолвный мост…»

========== С-та ==========

“Hannibal ante portas!”*

Cicero

Ганнибал проснулся от смутного ощущения тревоги. Сердце тяжело стучало в груди. Он прекрасно помнил, что произошло накануне, и пленительный яд ненужного чувства тек по его венам. Лектер повернул голову. Рядом никого, хотя воздух, казалось, был пропитан запахом его профайлера. Резко сев на кровати, мужчина огляделся. В сером сумраке рассвета предметы казались призрачными и бесцветно-неразличимыми. Психоаналитик положил ладонь на ту половину кровати, где спал Уилл, но изменчивый шелк успел остыть. Скользнув рукой по одеялу, Ганнибал наткнулся на что-то шуршащее. Сердце забилось чаще. Не зажигая ночника, Лектер схватил бумажку, и, поднеся ее к глазам, с трудом разобрал:

«Ваш ход, доктор Лектер».

Почерк был знакомым, но принадлежал вовсе не Грэму. Эти витиеватые буквы вышли из-под руки его соперника, а теперь и противника – Бенджамина «Конструктора» Лайнуса.