Дыбенко

Топорков потерял убитыми, ранеными и сдавшимися в плен три тысячи солдат и офицеров; без артиллерии, пулеметов и обозов, минуя Царицын, он спешно отходил к югу. Кавбригада увеличилась до 1650 сабель за счет пленных, перешедших на сторону Красной Армии; полностью обновили конский состав, захватили много продовольствия, оружия и фуража…

Получен приказ командарма Павлова — кавбригаде вернуться в район Дубовки и 29 декабря вместе с остальными частями 37-й дивизии наступать в направлении Рынок — Орловка — Царицын. Кавалеристы только этого и ждали, они горели желанием участвовать в освобождении Царицына, оставленного Красной Армией после упорных боев в конце июня 1919 года. Шли ускоренным аллюром. Близ города встречались беженцы, они говорили, что среди беляков наблюдается движение, будто покидают они Царицын. «Значит, надо действовать». Дыбенко принимает решение: не дожидаясь подхода всей дивизии, повести кавбригаду на штурм города с западной стороны.

Вот он, Царицын.

— Вперед! У-р-а-а!

Почти одновременно с левого берега по Волге по льду переправился 450-й полк 50-й дивизии под командованием начдива Е. И. Ковтюха.

3 января 1920 года Царицын снова стал советским.

Из приказа по войскам 10-й Красной Армии Кавказского фронта:

Город Царицын

№ 69

26 января 1920 г.

§ 2

Начдив 37-й стрелковой тов. Дыбенко награждается золотыми часами ВЦИК за № 266 за умелое командование кавбригадой в декабрьской операции, когда ловким маневром зашел в тыл противника и заставил его поспешно отступить, что способствовало успешному наступлению армии.

А несколько позже П. Е. Дыбенко удостаивается ордена Красного Знамени.

Из приказа РВСР № 97:

«Награждается… орденом Красного Знамени бывший начальник 37-й стрелковой дивизии тов. Дыбенко Паве i Ефимович за то, что во время боев на подступах к г. Царицыну… командуя сводной бригадой, искусным маневром вошел в тыл кавалерийской группы противника, принт-див ее поспешно отступить и бросить большое число орудий и прочего боевого имущества… Указанный маневр дат возможность частям 10-й армии занять прочное положение для дальнейших действий против Царицына, который 3 января 1920 г. пал под ударами 10-й и 11-й армий».

Позднее П. Е. Дыбенко напишет интересный очерк под названием «На подступах к Царицыну», в котором со всеми подробностями, с большой долей юмора расскажет о «прогулке» кавбригады по тылам белых. Очерк вошел в сборник «Оборона Царицына».

3 марта 1920 года П. Е. Дыбенко уже принял от Г. Д. Гая командование 1-й Кавказской (кавалерийской) дивизией, чтобы окончательно разгромить деникинские войска на Северном Кавказе. На коротком привале его встретил приехавший из Москвы товарищ и сообщил: «Коллонтай больна тифом, лежит в больнице в тяжелом состоянии». Весть ошеломила. «Что делать? Фронт не оставишь». Дыбенко не верил в приметы, но на сей раз загадал: «Если в ближайшие дни разгромим беляков, значит, Шура выздоровеет». Он был уверен — деникинцы на Северном Кавказе долго не продержатся. Так и произошло. Обстановка «разрядилась», и Дыбенко разрешили выехать в Москву.

Коллонтай застал в своем маленьком номере «Националя», куда она только на днях вернулась из госпиталя. Исхудала до неузнаваемости, в лице ни кровинки, острижена наголо. Очень обрадовалась появлению Павла. Объяснила, как все случилось, что выжила чудом, ослабла так сильно, что ходить разучилась. «Проклятый тиф косит людей».

Недолго задержался Дыбенко у больной жены. Обстановка не позволяла.

Вновь сгустились грозовые тучи над страной: собрав в Крыму остатки Добровольческой армии, «черный барон» Врангель решил повторить «поход» Деникина — овладеть Донбассом и Кубанью. Его «…войска состояли почти сплошь из офицеров… Врангелевские войска снабжены пушками, тапками, аэропланами лучше, чем все остальные армии, боровшиеся в России»[33].

28 апреля 1920 года Дыбенко вызвали в Реввоенсовет, вручили назначение на должность начальника 2-й кавалерийской дивизии имени Блинова. В тот же день он покинул Москву. На месте с большой радостью узнал, что Иван Федько находится по соседству, в той же 13-й армии, командует 46-й стрелковой дивизией и приданной ей 2-й бригадой 15-й стрелковой дивизии, что будут они поблизости друг от друга. Много придется им перенести: и радость побед и горечь поражений…

Несмотря на директиву штаба фронта от 13 мая 1920 года «не выпустить Врангеля из Крыма», командование 13-й армии не приняло необходимых мер по сооружению оборонительных позиций на возможных направлениях наступления врангелевцев, и войска «черного барона» вырвались из Крыма, устремились на территорию Северной Таврии.

Положение на фронте резко обострилось.

13 мая 1920 года, выступая на рабоче-красноармейской конференции в Рогожско-Симоновском районе Москвы, В. И. Ленин сказал: «В настоящий момент мы вынуждены опять бросить клич: «Все для войны». Все организации, и профессиональные и партийные, должны сейчас отдать все свои силы на помощь героической Красной Армии»[34].