Дыхание

Нет ничего более далекого от истины. Просто я религиозен. Когда я кончаю, я отдаю Земле земное, и снова космос входит в мои вены. Древние ацтеки резали головку своему вождю, имитируя менструацию. Но это не выход. Кончить — вот что главное. Это значит — очиститься. Вернуть себе истинную природу и достичь Пустоты. Ведь все люди — космополиты по своей сути. Ты сам говорил, что мы не принадлежим в своей основе никакой стране. Мы даже Земле принадлежим только отчасти, от очень малой части — пуповиной и привычками. И если случается потоп — надо уплывать… Матерьялизм и патриотизм — патологии. Видишь, я помню твои слова. И я понимаю их так: быть материопатриотом — значит утонуть.

Пригвоздить себя к земле воздержанием, чтобы оставаться землей, а воздержание — это сублимация импотенции. Это значит — стать аскетом низшего плана. Тут ты опять прав. Но кончать надо по-крупному. Мне уже надоели эти дабл-точки-ру. Я тоже уеду. Мы трахнем Францию! Очистим ее отшлаков!

Встречай меня в Париже второго сентября. Кстати, ты никуда не торопишься?

— Да в общем-то нет.

— Тогда пошли на рынок. Мне надо 3D-пищи купить. Мать просит чего-то естественного.

До здания Центрального рынка — метров двести. Марксим разглагольствует о карме, мастурбации и девочках из бизнес-колледжа. Недалеко от входа останавливаюсь, сославшись на желание покурить. Из кармана его джинсовой китайщины торчит нечто книгообразное.

— Это что у тебя?

— О! Чуть не забыл. Я тут из Астронета файлик один скачал. Буквально полчаса назад. Вроде запищало на браслете, а я был занят, ну ты понимаешь, пока туда-сюда — блымс, какие-то проблемы, кипиж, все бегают, орут, фильтры новые ставят, ну я и залез в архивы Параэкхарта. Так просто, здоровое любопытство. Там какая-то фигня в основном, отчеты какие-то, но один документик весьма… На, посмотри. Я распечатал. Не скучай.

* * *