Дыхание бури

Листок опять попытался улететь – я на этот раз заметил это слишком поздно. Несколько секунд я наблюдал за его плавным полетом, потом усилием воли подтянул к себе и спрятал в карман.

Искусственное тяготение отключил я сознательно, вместе с большей частью систем – во время дрейфа они и так были лишними, а эмиссионый фон хотелось иметь как можно меньший. Стоило бы погасить половину дисплеев вокруг меня, но мне очень не хотелось просто сидеть и смотреть на звезды в пустой кабине. Любая работа – даже самая скучная или не нужная – хоть немного, но отвлекала от невеселых мыслей. Помогала забыть случившееся, не думать, что я могу никогда не вернуться домой.

И не обращать внимания на мерзкое, липкое ощущение бесплотного взгляда, смотрящего на меня словно со всех сторон.

На Шенарот мне казалось, что это все из-за суровой башни Храма. Здесь же Храма точно не было видно, а скользящий по мне взгляд – не отступал. Немного спасал сон, но и спать я старался поменьше – именно сейчас я не хотел никаких озарений, воспоминаний, странных видений. Немного прийти в себя, смириться со всем, переварить все – и тогда идти дальше; в данный конкретный миг хотелось только покоя.

Еще я все сильнее сомневался, что смогу вспомнить что-то могущее помочь мне. Каш'шшод, Месстр и Файрра ясно дали понять, что они не видели в моей памяти ничего существенного. Даже наоборот: почему-то казалось, что в моих воспоминаниях они узрели нечто очень им не понравившееся – и ставшее дополнительной причиной изгнания.

«А может…» Я передвинул руку в управляющую матрицу. На экране появилась маршрутная карта, рядом – раскрылся экран гиперпривода. Одна команда – и ядро начнет расчет прыжка домой. Пару минут подготовки – и я увижу любую приграничную планету, смогу подключить ядро к информационной сети Империи, заявить о себе…

Или распадусь на атомы вместе с кораблем, когда дремлющая в ядре процедура опознает опорные координаты. Конечно, Месстр мог и просто пугать меня, но выяснить это я мог только опытным путем. О сыне Каш'шшода у меня остались спорные воспоминания, но килрачем, который рискнет положиться на мою доверчивость, он совсем не выглядел.

Одно мгновение обжигающей боли. Одно мгновение в сердце новорожденной звезды. И все – никаких больше снов, никакой бессильной злобы, потому что не можешь увидеть нечто смотрящее на тебя из-за рассыпавшихся по темному бархату звезд. И пускай Месстр сам разбирается с пророчествами, пускай я действительно стану тем, кем меня считает вся Империя – погибшим Х'хиаром. И пускай у меня в сердце останется хрупкая надежда, что знакомая с детства девушка просто пришла попрощаться со мною в ангаре Имперского дворца. Что она не имеет ничего общего с рухнувшим р'ругом. Что она просто перепутала пакеты. И что мне не придется однажды ответить ей на вопрос, как погибла ее сестра.

И это было еще одной причиной, по которой я старался больше бодрствовать. Я хотел вспомнить, вернуть себе воспоминания – и боялся этого. Боялся вспомнить, что в смерти Ло'оотишши виновен я.

Экраны терпеливо висели в воздухе, ожидая моего решения. Я в последний раз посмотрел на маршрутную карту и зло усмехнулся. «Не дождетесь!». Пускай я потерял свое лицо, свою память, но гордость и честь у меня отберут только с жизнью!

Экран гиперпривода мигнул, растаял. Я очистил главный экран, вызывая блок памяти. «Когти горропы! Если понадобиться, я и сам прекрасно составлю новую карту. А лучший способ бороться с искушением – не давать ему возникнуть». Я приказал удалить из памяти все маршрутные карты с точкой выхода в Империи. Ядро на пару секунд задумалось, сообщило, что найдено восемь карт, потребовало подтверждения – навигационная информация всегда и везде проходило по разряду «крайне важной». И защищалась соответственно. Я протянул руку к матрице, чтобы дать это подтверждение, когда яростно взвыл зуммер тревоги.

Тело мгновенно налилось тяжестью, рука больно ударилась об подлокотник – я не ждал появления гравитации и не успел среагировать. Все экраны пропали – и снова появились, очищенные от всего, чем я пытался занять себя: ядро самостоятельно прервало операции, которые, по его мнению, были не существенны. В том числе, и процесс уничтожения маршрутных карт.

Я выпрямился в кресле, потер ушибленную руку… и в один миг все вылетело из головы. Ядро перешло в боевой режим! То есть…

Зуммер взревел вторично почти одновременно с распахнувшимся экраном гиперсвязи. Зонд из системы – я нашел на карте пульсирующую точку – вышел на связь, передавая собранные данные. Но я же помнил формулировку задания. Зонд выходит на связь…

– …если найдет что-то необычное! – вслух прошептал я. – Будь я проклят…

«ФИКСИРУЕТСЯ ДВА УСТОЙЧИВЫХ СКАНИРУЮЩИХ ЛУЧА, – побежали строки по главному экрану; экран гиперсвязи ядро погасило, посчитав эти новости второстепенными. Я, естественно, мог снова его вызвать в любой момент, но сперва следовало разобраться с тем, что у меня под носом. – ПАРАМЕТРЫ ЛУЧЕЙ СОВПАДАЮТ С АРХИВНЫМИ ДАННЫМИ ДЛЯ КОСМОЛЕТОВ КОНФЕДЕРАЦИИ. АНАЛИЗ ОПЕРАТИВНОЙ ОБСТАНОВКИ…»