Дыхание бури

– Мы даже раньше Хранителей заметили, что с ними что-то не то, первыми заметили их приготовления, – отрывисто сказал Месстр; мне показалось, он даже сейчас испытывает гнев и стыд, рассказывая о тех скорбных событиях. – Мы, естественно, не знали, что и почему происходит, – но если бы не молчали, если бы потребовали объяснений…

– Мы хотели чуда, так сильно, так страстно… – с горечью произнесла Файрра. – И так сильно боялись прихода Дня Огня…

– Понимаешь, почему мы не можем рисковать? – взгляд Каш'шшода пылал, сверля меня. Всех моих сил, моей воли едва хватало, чтобы удержаться и не отвести глаз в сторону. – Однажды Стражи Небес смолчали, когда должны были говорить.

– Больше мы такого не допустим! – отчеканил Месстр. И мне не составило труда догадаться, что сейчас он говорил, практически как Глава Клана, как будущий Артх'хдеа Мезуту'а Холл. – Теперь ясно?!

Мне действительно было все ясно – дальше некуда. Они могли мне верить, сочувствовать, но рисковать они не собирались.

Теперь я хорошо понимал Месстра. Я был угрозой, непонятной и, вдобавок, оказавшейся в ненужном месте в ненужное время. И, как мне казалось, он скорее готов был забыть о пророчестве Райёё, чем допустить вновь чего-нибудь подобного Смотрящим в Ночь. А я ничего и никому не мог доказать, да и никто не будет меня слушать. Я вспомнил брезгливость, звучащую в незнакомом голосе, который я услышал, впервые придя в себя – и это было бы самым меньшим, попади я на глаза любому килрачу. В лучшем случае, убьют на месте.

Я встал и, пошатываясь, сделал пару шагов к кромке воды; Файрра с негодующим возгласом дернулась было усадить меня обратно, но короткий приказ Каш'шшода – и осталась на месте. Я, не обращая на них внимания, нагнулся, зачерпнул полные ладони воды, и плеснул себе в лицо. Раз, другой, третий – немного полегчало.

Немного – но не более.

Я провел пальцами по лицу, протер глаза. Случайно коснулся устроившегося на виске мерно подрагивающего щупальца.

– Что со мною делает ас-т'еда? – не оборачиваясь, спросил я. Файрра тихонько вздохнула:

– Она уже все сделала, судя по ее цвету. Усики подсоединились к области долговременной памяти и нервным центрам. Теперь она ждет последнего распоряжения.

– И?

– Ты потеряешь сознание, а когда проснешься – психоматрицы уже не будет. Но вспомнишь ты не все сразу – пройдет несколько дней, прежде чем твое подсознание окончательно справиться с последствиями уже собственного блока.

– Я очнусь здесь? – задал я, в общем-то, совершенно бесполезный вопрос. Ответ Каш'шшода меня не удивил:

– Нет. Я не зря просил Месстра прилететь сюда на этом корабле. Когда ас-т'еда закончит, тебя положат в кресло пилота и логико-аналитическое ядро самостоятельно выведет корабль к старым прыжковым воротам в глубине системы. Точка выхода – во Внешних Территориях.

– А если я откажусь?

– Тебя не должно быть в Империи, – ледяным голосом произнес Месстр. – И до заката Первой или тебя не будет здесь… или не будет вообще! И ты не сможешь просто так вернуться. Если ядро получит маршрутную карту с точкой выхода где угодно в Империи – реактор будет немедленно взорван.

Я обернулся, до боли стиснув зубы. Вдохнул. Выдохнул. Так, спокойствие, только спокойствие…

– Значит, мне предстоит либо сдохнуть в корабле, когда закончатся запасы, либо до конца своих дней жить на какой-то планете во Внешних Территориях? Это все, что вы мне можете предложить? Это и есть мой выбор?

Три пары глаз в упор смотрели на меня.

– Выбор есть всегда, – откашлялся и сказал Каш'шшод. – И не думай, что мы отсылаем тебя на смерть или вечную ссылку. Возможно, это единственный шанс для тебя помочь себе.

Я вернулся на свое место.

– Объясните!

– Во-первых, этот корабль, – Каш'шшод качнул головой в сторону берега. – Проект довольно старый: пытались промежуточное звено между крейсером и космолетом. Оказалось, для решения задач космолета его потенциал избыточен, а в сравнении с крейсером – слишком мал. Единственное, где его можно применять – разведка дальних областей Внешних Территорий. Там его запас автономности и боевые качества весьма кстати, но, опять-таки, серьезных исследований он вести не может. Проект свернули, сделав несколько экспериментальных моделей. Это одна из них. Проектировали корабль из расчета на семь членов экипажа, но можно справиться и в одиночку. Мы дополнительно модифицировали некоторые системы, чтобы облегчить тебе управление.

– Теперь, взгляни, – передо мною повисло изображение грязно-серого шара, рядом для масштаба – фигура килрача. – Знаешь, что это?

Естественно, я знал.

– Спасательная капсула, старая модель. Перестали использовать уже больше пятисот Оборотов.

Каш'шшод странно улыбнулся, точь-в-точь повторив улыбку, что на пляже, около лазарета в первый день.