Дыхание Голгофы

- Неужели ничего не осталось? Но так же не бывает, Гаврош? Иногда я перечитываю твои письма из Афганистана. В них столько любви…

- Там, где они писались, Галочка, было много крови, а там, где много крови, всегда много любви. Это жестокий парадокс природы.

- И что же теперь делать? – вздохом спросила она.

- Ты это о чем? – не понял я.

Она тронула мое лицо. Очень нежно. Как давным-давно. И как могла только она. Наклонилась и вдруг жадно поцеловала меня в губы.

- Спокойно ночи, Гаврош…

И как-то мгновенно я провалился в сон, просто в небытие и так же мгновенно проснулся. Какое-то время я приходил в себя от неожиданной пустоты. И вспомнился вдруг ЗАГС, наш развод и последние, прощальные мои слова: «Эй, а возврата не будет».

Обретая действительность, и вместе с ней жадно припадая к «чаше горечи», я встал. Оделся. За окном спряталась в мертвом покое ночь. Но прежде чем уйти, я заглянул  к Гале, чтобы попрощаться. Но она спала или делала вид, что спала. «Все правильно, все в прошлом», - подумал я, осторожно закрывая за собой входную дверь.

… В полдень следующего дня я повидался с лечащим врачом Анюты, заведующим отделением Зубовым, тем самым широкоскулым с бородой, который маленько занудлялся на встрече с медиками. Он подал мне руку и тревожно взглянув на меня, сказал:

- Петр Петрович меня зовут. Извините, коллега, но ничем пока порадовать вас не могу. Тяжелые роды вызвали нарушение сердечной деятельности.

- Была остановка? – неожиданно для себя спросил я.

- Мы едва ее не потеряли. Боюсь, коллега, что о родах…

- Не надо, я понял, - перебил я его. – И каков прогноз вообще?

- Ну, сердце еще пол-беды. Я думаю молодая, все восстановится. Уже наметилась хорошая динамика. А вот психика. Сегодня был консилиум. Решено перевести вашу супругу в психиатрию. Представляете, берет в руки подушку и ходит по палате, нянчит, как ребенка. Даже мне, повидавшему многое, смотреть на это… - доктор покачал головой.

- Я могу зайти к ней в палату?

- Вообще бы не желательно. Но пойдемте, рискнем, а вдруг… - Он подал мне халат. – Наденьте. Она одна в палате. Но дежурит санитарка. Я зайду первым и позову вас.