Дыхание. Новые факты об утраченном искусстве

Связь между жеванием и дыханием была известна уже давно. Пока я несколько месяцев подряд копался в научных трудах по этой теме, охватывающих целый век, меня не покидало чувство, что я попал в какой-то заколдованный круг. Разные ученые в разные периоды времени приходили к одним и тем же заключениям, а потом наступала коллективная амнезия.

Джеймс Сим Уоллес, известный шотландский врач и дантист, опубликовал несколько книг о разрушительном эффекте мягкой пищи на наши рты и дыхательную систему. «Мягкая пища с самого детства не позволяет развиваться мышечным волокнам языка, – писал он больше века назад, – и это приводит к тому, что язык перестает влиять на процессы прорезывания молочных зубов, следствием чего становится дефицит свободного места для постоянных зубов».

Современники Уоллеса начали измерять ротовые полости пациентов и сравнивать их с черепами, которые датировались периодом до наступления промышленной революции. Ширина свода ротовой полости древних черепов составляла в среднем 6,02 см, а к концу XIX века этот показатель сократился до 5,49 см. Никто не подвергал сомнению эти наблюдения. «Считается общепризнанным факт, что человеческая челюсть постепенно уменьшается в размерах», – писал Уоллес. Однако этот факт был проигнорирован и забыт на целых сто лет.

Правда, в 1974 году эстафетную палочку подхватил 26-летний антрополог из Смитсоновского национального музея естественной истории. Его звали Роберт Корручини, и он был автором или соавтором 250 научных работ и десятка книг по этой теме. Корручини путешествовал по миру, обследуя тысячи ртов и изучая множество рационов питания самых разных народов от американских индейцев пима до китайских иммигрантов, сельского населения штата Кентукки и австралийских аборигенов. Он даже проводил опыты на животных, скармливая одной группе свиней грубые корма, а другой – точно такие же, но измельченные и разбавленные водой. Пища была одинаковой по составу и содержанию витаминов, но разной по консистенции.

Независимо от того, шла ли речь о людях или о свиньях, переход с твердой пищи на мягкую приводил к тому, что лицевые кости становились уже, для зубов оставалось слишком мало места на челюстях и нарушался прикус. Вслед за этим начинались проблемы с дыханием.

Пятьдесят процентов современного населения приобретает неправильный прикус уже в первом поколении после перехода на мягкую и обработанную в промышленных условиях пищу. Во втором поколении это уже 70 процентов, а в третьем – 85.

Если говорить о четвертом поколении, то достаточно посмотреть вокруг. Это наши дни. Примерно у 90 процентов людей наблюдаются нарушения прикуса в той или иной степени.

Корручини представил полученные данные на конференции стоматологов в США, назвав создавшееся положение «цивилизационной болезнью». Поначалу к его работе был проявлен большой интерес. «Все вежливо признавали мои заслуги, – говорил он. – Но на самом деле ничего не изменилось».

Сегодня на официальном сайте Национальных институтов здоровья США кривизна зубов и деформации дыхательных путей приписываются «главным образом наследственным факторам». В качестве других причин называют сосание большого пальца в младенчестве, травмы или опухоли ротовой полости и челюстей.

И ни одного упоминания о процессе жевания и о питании в целом.

* * *

Белфор собрал собственную библиотеку научных данных, охватывающих два десятилетия. В ней имеются анализы историй болезни, диаграммы и графики, отображающие процесс роста костей и открытия дыхательных путей у пациентов. Однако и эти данные в значительной степени игнорируются, а он сам подвергается насмешкам. После одной лекции в своей альма-матер некоторые из коллег заявили, что он подтасовал факты и подверг рентгеновские снимки фотошопу. «Кости не могут расти после 30 лет», – твердили они ему.

Белфор и Корручини все еще ждут своего момента истины, когда их трудам будет уделено должное внимание. Пока же я беру на себя задачу привлечь к ним это внимание.

Ровно за год до того, как впервые примерить расширитель Белфора, я посетил частную радиологическую клинику в пригороде Сан-Франциско, где было проведено сканирование моих дыхательных путей, придаточных пазух и ротовой полости. Белфор послал эти данные в аналитический отдел клиники Майор для сравнения с тем прогрессом, который был достигнут в результате его процедур.

Результаты оказались поразительными. У меня образовалось 1658 кубических миллиметров новой костной ткани в районе скул и глазниц, что эквивалентно объему пяти центовых монет. Кроме того, добавилось 118 кубических миллиметров костей по краям носового отверстия и еще 178 в верхней челюсти. Положение нижней челюсти исправилось. Дыхательные пути расширились, а их внутренняя поверхность стала более упругой. Скопления гноя и гранулята в верхнечелюстных пазухах, образовавшиеся в результате хронической обструкции, полностью исчезли.