Дыхание Смерти

И я поняла, что род Гаэр-аш Веридан ныне ограничен лишь тремя представителями — королем, лордом Вериданом и собственно главой Некроса. А еще поняла, что лорд Веридан вовсе не рад такому решению и именно это сказал ему тогда Гаэр-аш, именно поэтому он сидел столь подавленный в кабинете…

А затем до меня дошло — ректор просчитал все заранее. И приготовился тоже заранее, не зря выбрал именно эту темную руну. В смысле — он явно выбирал, анализировал, просчитывал конечный результат и… сделал выбор. Видимо как и я осознав всю серьезность появления в столице седьмого королевства темного лорда.

— Я могу, — начала осторожно, не глядя ни на кого и в принципе изучая взглядом рисунок на ковре, — могу спросить, как он наносится?

И так как в кабинете вновь царило молчание, еще тише уточнила:

— Знак Рейташ?

— Тыльная сторона запястья, ближе к локтевому сгибу, огнем, как клеймо — несколько издевательски сообщил ректор.

А затем, неожиданно щедро пояснил:

— Знак Рейташ можно активировать лишь дважды, после он исчезает, даже если клеймо прожечь до кости. — Он даст кратковременное, но полномасштабное владение силой рода Гаэр-аш Веридан.

— И кен Эриар, — тихо добавила я. И вздрогнула. Мой род. У меня братья!

«Они не твоей крови, — насмешливо пояснил ректор исключительно для меня. — Как и Норт уже не моей».

А уже вслух сказал:

— Риаллин, твою кровь мы используем как катализатор и только. В прежние времена к слову сложнее всего было заполучить именно кровь катализатора — орки этого рода редко забредали на человеческие земли.

И в этот момент над всем городом прозвучал едва слышный мелодичный протяжный и печальный звон. Он вызывал в душе тревожное чувство потери, скорби, тоски по утраченному.

— Похоронный обряд начался, — тихо сказал Гаэр-аш.

И Норт с Даном поднялись, Эдвин просто и так стоял.

А над городом продолжала литься печальная полная боли, слез, страдания.

— Родовая магия Анма, скорбь матери Кирата, — так же тихо, и видимо исключительно для меня, пояснил ректор.

— Не ходите… — испуганно выдохнула я.

Норт наклонился, поцеловал меня в лоб и прошептал:

— Все будет хорошо.

«Я присмотрю» — только для меня, пообещал Гаэр-аш.

— Тренировками займись, — приказал Эдвин.

Дан просто махнул рукой.

И они вышли, все четверо. После поднялись наверх, на второй этаж, а спустя минут пять, не более, спустились в одинаково черных мраморных мантиях. У Норта и Эдвина на руке, ближе к плечу, были красные повязки.

— Мы убийцы, — просто пояснил Норт, в отличие от остальных зашедший в кабинет ректора попрощаться со мной.

— Не вы… — прошептала внутренне холодея.

Он присел передо мной, обнял ладонями лицо, большим пальцем нежно провел по губе и посоветовал:

— Отдохни. Забудь обо всем, заберись в ванную с пеной и просто отдохни, мое сокровище, мы скоро вернемся.

И он поднялся, на прощание погладив по щеке.

Я проводила Норта взглядом и обняла себя за плечи, едва за ними закрылась входная дверь. Чуть позже послышался топот конских копыт и скрип открываемых, а затем закрываемых ворот в доме ректора.

И я осталась одна.

Совершенно одна — студенты из академии Сирилла уехали еще вчера, практически до того, как прибыл лорд Веридан и они с Нортом начали меня лечить…Посидев еще немного, сходила наверх, надеюсь, что застану Гобби… не застала, его тоже не было. Как и Ыгырха. В коридоре правда увидела двух боевых умертвий, те рвано передвигались красноглазыми тенями, неся мешки с золой. Не сразу поняла, что это они уборкой сожженной Нортом спальни занимаются.

На улице вновь зазвучала тоскливая, пробирающая до глубины души мелодия.

Постояв немного в нерешительности, прошла по коридору, сбежала вниз по ступеням и миновав холл, по которому гулко простучали каблуки моих тренировочных ботинок, вышла на порог.

Я сделала это напрасно.

Совершенно напрасно.

Потому что в доме была слышна лишь печальная мелодия, а стоя на пороге, я видела лица. Их лица. Йена Таната, Кирата Анма и Суана Ярта. Их лица в младенчестве, детском возрасте, подростковом, взрослом, и всех троих в мантиях с символикой первого королевства, обнимающих друг друга за плечи, понаставивших друг другу «рожки» и улыбающихся с видом «Мы всех победим». Видимо последнее изображение сделали для храна рода Анма перед самым отъездом парней на Мертвые игры. И, возможно, именно его поставят на надгробие, потому что по крайней мере двоих будут хоронить в закрытых гробах… и Эдвину придется стоять рядом и смотреть в глаза родственников тех парней, которых он буквально изрубил на куски. И вроде все правильно, он не мог иначе, да и некроманты из Академии Магических искусств на тот момент уже были мертвы, но как объяснить это матерям, у которых теперь нет возможности даже обнять сыновей на прощание.

Мелодия над городом плакала. Проникновенно, горько, отчаянно. На небе, вместо облаков, плыли и плыли изображения погибших, словно матери пытались поделиться воспоминаниями о своих детях. Это все что у них осталось — память…