Дым и тени

— Это не сценарий, просто замысел, — повторил он, отодвинул свой стул и встал. — Мне нужно пойти поговорить с Аррой.

— Можно мне съесть твой шоколадный десерт?

Тони нашел силы улыбнуться ей. Наверное, он почерпнул их там же, где раньше обнаружил возможность сделать то же самое для Ли.

— Конечно.

— Поработай над героем. Вся идея без него развалится.

На лестнице, ведущей в подвал, магия снова попыталась вернуть его обратно. Тони стиснул зубы и игнорировал ее. Она была ненастоящей. Ладно, не более настоящей, чем все остальное, что Арра делала для «Самой темной ночи». Просто дым и зеркала. Или, может быть, дым и тени.

Арра сидела за столом, спиной к Тони, когда тот пересекал комнату, лишенную теней. Все ее мониторы, не считая одного, показывали пасьянсы. На последнем она, похоже, комбинировала графическую программу с обработкой данных. Уравнения перемещались вокруг причудливой спирали, состоящей из странных символов, а не из сплошной линии. Когда Тони подошел вплотную, последнее уравнение достигло центра монитора и исчезло.

Арра кликнула правой клавишей мышки, и спираль вспыхнула. Тони понятия не имел, каким цветом, хотя его слезящимся глазам показалось, что он ближе всего к пурпурному. Сияние продержалось меньше секунды, потом исчезло, и монитор стал черным.

Фостер собрался было спросить, что она делает, но внезапно понял, что в том нет необходимости.

— Вы собираетесь открыть ворота. Это была компьютерная модель новых ворот!

— Компьютерная модель метафизической конструкции? — Арра крутнулась, оказалась с ним лицом к лицу и возвела глаза к потолку. — Ты ведь знаешь, что такое невозможно?

— Тени, имеющие какой-то разум, вываливаются из дыры в воздухе и убивают людей!

Тони кричал, но ему было на это плевать. Ситуация определенно требовала крика, и парень понятия не имел, как до сих пор мог от него удержаться.

— Сдается мне, вы согласитесь, что предел невозможного чертовски высок!

— Ты имеешь в виду — низок?

— Понятия не имею, черт!

— Ты пытался кому-то обо всем рассказать, верно?

— Что?

Арра мотнула головой, показывая на пасьянсы:

— Все они застряли на шестерках. Романтическая идея ответственности и справедливости. Ты пытался предупредить людей, поднять тревогу. — Ее тон смягчился, когда она снова встретилась с Фостером глазами: — Проблема в том, что тебе никто не поверил. Ты говоришь о вещах, которые девяносто девять процентов людей этого мира отказываются видеть.

— Да. Я уже понял. — Тони говорил тише, но гнев в нем все еще кипел. — Вас они услышали бы.

— Меня?

— Вы можете заставить их поверить, доказать, что все это реально.

— Каким образом? С помощью магии? Я покажу им ходячий труп или превращу кушетку в стаю гусей? Тони, я делаю это каждый день, но они считают все лишь спецэффектами. Люди уже видели, как на другом конце комнаты волшебники летают, впечатляя своих друзей и сражая наповал врагов. Зрители уверены в том, что все это трюк. Любое мое чудо будет выглядеть неубедительным для девяносто девяти процентов тех, кто увидит его.

— Прекрасно! А как насчет оставшегося процента?

Арра вздохнула и раскинула руки.

— В этот процент входишь ты.

— Вы не можете взвалить на меня всю ответственность за происходящее!

— Я и не взваливаю.

Она говорила так спокойно, по-деловому, что Тони снова начал кричать. Ему хотелось схватить волшебницу за горло и трясти до тех пор, пока та не начнет относиться к нему серьезно, не согласится помочь, не уничтожит тени.

К сожалению, он был способен лишь орать:

— Вы не можете, к чертям собачьим, просто взять и рвануть в бега!

— Нет, могу.

— Но это все ваша вина! Вы открыли ворота в наш мир, подарили Повелителю возможность явиться сюда! — Тихий голос в голове Фостера намекал, что злить волшебницу вовсе не разумно, но он не обращал на него никакого внимания. — Если вы удерете, то рано или поздно он найдет и те, новые, ворота, а потом подумает: «Хорошая идея! Вот еще один мир, который можно завоевать!» Тогда вам снова и снова придется убегать. Вы думаете только о себе!

Она скривила губы.

— Кого ты предлагаешь захватить через новые ворота? Кто выбирает, кому жить, а кому умереть? Мне взять тебя и оставить всех прочих?

— Я не об этом. Проклятье! Сколько миров вы собираетесь оставить позади себя в руинах?

— Думаешь, я хотела, чтобы все так обернулось?

Арра соскочила со стула так, что тот ударился о стол.

Мониторы зашатались.

— Думаю, вас не заботит, как все обернулось.

— «Забота» — пустое слово!

Арра крикнула это так громко, что разбудила эхо.

На мгновение оно закружилось вокруг, а когда стихло, она сделала глубокий вдох, снова взяла себя в руки и продолжила: