Дым и зеркала

Пора ложиться. Кормлю голубей, раздеваюсь.
Наблюдаю загрузку с сайта суккуба,
может, вызвать кого-нибудь
(из общественного домена, со сводницами и бодами,
условно-бесплатно, много платить не придется,
даже защищенных от скачивания
можно копировать и передавать,
все имеет цену, как каждый из нас).
Софты: для дали, для близи,
для боли, для слизи,
для тьмы, черноты и кошмаров…
У телефона призывно модем
глазом мигает. Пускай,
в наше время доверия нет никому.
Когда загружаете что-то, черт знает, откуда
и кто последний скачал.
Ну а вы что? Вы-то вируса не боитесь?
Даже с лучшей защитой файлы бьют,
и с наилучшей — тоже.
Слышно, на кухне клюются и топчутся голуби,
и снятся им печи алхимика, нож леворучный и зеркала.
Весь пол моего кабинета в пятнах их крови.
Один засыпаю. Один я, один вижу сны.

IX.

Видимо, ночью проснулся, внезапно что-то поняв,
потянувшись,
записал кое-как на счете
свое откровение, обретенное вдруг,
предчувствуя: утром оно обернется банальностью;
зная, что магия — дело ночное;
вспоминая, как все это было тогда…
Из откровенья выходит трюизм, например:
Все было проще, пока мы компами не обзавелись.

X.

Просыпаясь и даже во сне я слышу
дикие шабаши, ветр завывает, пленка гудит, и музыка
лязгает
неживая;
ведьмы на бластерах мчатся к луне,
тела их сверкают в пространстве безжизненном.
Никому не приходится платить за вход,
каждый позаботился о том заранее,
детские косточки с застрявшим жиром;
это дебет, регламент,
и я вижу, или мне кажется,
давешнего знакомца,
а они выстраиваются в очередь, целовать его в зад,
дьявола давайте лизнем, ребята, холодное семя,
а он, обернувшись:
«Дверь открывается — дверь закрывается,
полагаю, вы всем довольны?
Делаем, что можем, каждый имеет право
на честный пенни; все мы банкроты, все безработные,
но мы стараемся, свистом деньгу выживаем,
вот в чем наш бизнес. Торговля с лотка — не грабеж.
Утро вторника, сэр, — с голубями, ведь так?»
Я киваю, задергиваю занавески. Письма с рекламой
повсюду.
Они вас достанут,
так или иначе, они вас достанут; однажды
я сяду в мой поезд подземный, бесплатно,
а пропуском будут слова: «Это ад, я туда не хочу», —
и снова все станет как было.
Он приползет за мной черным драконом сквозь темный туннель.

Сметающий сны

Когда все сны уже пересмотрены, и вы пробуждаетесь, покинув мир славы и безумия ради скучной рутины будней, сквозь обломки оставленных только что иллюзий бредет сметающий сны.

Кто знает, кем он был при жизни? Если конечно, он жил. Можно не сомневаться, что сам он не станет отвечать на ваши вопросы. Он немногословен, а голос его груб и сер, и когда говорит, речь идет в основном о погоде и шансах на победу известных спортивных команд. К тому же он презирает тех, кто не таков, как он, то есть всех.