Дым сигарет с ментолом (СИ)

Я сажусь на кресло и смотрю в одну точку, а Юлька каждый три минуты поднимается и натурально на стенку лезет. А в остальное время она судорожно пытается уснуть.

- Я уже пять часов рожаю, - говорит она. – С утра сюда приехала и мне всё хуже и хуже.

- А обезболивающих никаких не бывает? Наркоз, например? – Говорю. – Неужели за сотни лет ничего так и не придумали.

- Спиналка, но у меня могут быть противопоказания. Ну и кесарево.

- Давай кесарево делать! – хватаюсь я за соломинку.

- И мне потом со шрамом всю жизнь ходить? Нет уж, - ухмыляется она и тут же начинает стонать. – А-а-а-а-а!

- Всё, это невозможно, - говорю. – Давай кесарить, давай уже рожать, я не могу смотреть на то, как ты мучаешься.

- Да куда ты вскочил, – хватает она меня за руку. – Сиди. Я что зря терпела целых пять часов. И ещё потерплю. Да что же так болит! - Сжимает она зубы и чуть не плачет, хотя слёзы текут.

Время летит незаметно, и вот ещё полчаса пролетело. А значит у нас очередной осмотр. Заходит сразу два врача, один что-то там меряет, я не особо вижу что именно, да и не присматриваюсь. А другой статоскопом слушает её живот. Я так понимаю сердцебиение ребёнка.

- Есть раскрытие, четыре, - говорит сестра, и они с врачом уходят.

- Это много или мало? – смотрю я на Юльку.

- Надо десять, ну или хотя бы семь, чтобы они пузырь могли проколоть. Денис, я в туалет хочу.

- Так сходи.

- Куда? В Ведро! Отведи меня в туалет.

- Держись за меня, - помогаю ей встать и под ручку веду в уборную. Юлька вся дрожит и тяжко дышит. Она не плачет только потому, что сил у неё не осталось на то чтобы плакать, все силы на эти дурацкие спазмы ушли.

Мы доходим до туалета, и я помогаю ей сесть на унитаз. Предварительно простилаю его туалетной бумагой, а то мало ли тут какая зараза, хотя родом же, должно быть чисто.

Юлька сидит в туалете и прямо в этот момент у неё случается схватки, и она изо всех сил вцепилась в мою руку и держится. Не слышу, чтобы она в туалет сходила, просто стонет и дышит, так глубоко, как даже во время секса не бывает. Смотрю на неё, какая же она красивая, даже с пузом, с отёкшими ногами, с красными глазами, измученная и страдающая. Как же сильно я её люблю.

- Всё? – говорю.

- Я не сходила.

- Давай тогда.

- Я не могу… - плачет она. – Я по большому хочу, но не могу. А ещё мне нельзя.

Бедненькая, как же я хочу забрать себе часть её боли и страданий. Хочу, но не могу.

Мы возвращаемся из туалета, а нас уже поджидает врач. Он быстро что-то там измеряет и радостно сообщает нам:

- Есть открытие, будем пузырь вскрывать.

- Наконец-то, - улыбается Юлька, стойко переживая очередные схватки.

Врач поднимает повыше её кровать и устанавливает специальные подставки для ног. А я просто рядом сижу и смотрю на то, как он ставит внизу какой-та тазик и простилает всё там простынями.

- Пелёнки, - говорит, - вы с собой взяли пелёнки?

- Да, пакет в углу стоит, - сообщает Юлька.

Бегом за пакетом, распаковываю и протягиваю одноразовую пелёнку акушерке. Та прокладывает всё вокруг, после достаёт их герметичного контейнера спицу с крючком на конце, похожим на вязальный. Дальше я не смотрю, походу я слишком слабонервный, чтобы на такое смотреть. Но когда опять поворачиваюсь, то вижу следы какой-то жидкости со сгустками крови. Походу отошли воды и живот у Юльки уже не как барабан, а слегка притух.

- Сейчас рожать будешь, - говорит ей акушерка.

Юлька хватает меня за руку, а я сижу рядом и крепко-крепко держу её.

- Смотри, сейчас надо будет тужиться, но только тогда когда я говорю, поняла? – Говорит врач.

- Ага, - кивает мы одновременно.

- Папаша, ты возьми салфетки и будешь с её лба пот вытирать.

- И всё? Больше ничего?

- Не надо, ты уже и так всё сделал, - кивает на живот. - Потом ещё пуповину обрежешь.

Я улыбаюсь и на Юльку смотрю, а она целует на меня. От счастья у меня даже слёзы на глазах наворачиваются.

В это время в комнату набегает медсестёр, человека три-четыре. Что они все здесь будут делать? Насколько я понимаю, две – это просто студентки, интерны, практика у них в роддоме. А остальные будут Юльке помогать тужиться.

- Готовы? - Смотрит на своих подопечных врач, - начали.

- Они одновременно кладут Юлькины ноги на подставки и привязывают их, а после одна из них мягко нажимает на живот, а другая проводит какие-то манипуляции внизу. Я не могу на это смотреть. А ведь раньше я считал, что не боюсь крови.

- Давай, изо всех сил, тужься! – Кричит врач.

Юлька набирает воздуха в грудь и тужится, она так вцепилась в мою руку, что сейчас мне все кости переломает. А медсестра тем временем изо всех сил давит ей на живот. Это пыточная какая-то, а не роды.

- Головка появилась, - сообщает врач.

- Как, уже?! - не выдерживаю я и всё-таки смотрю туда вниз и вижу макушку ребёнка. У нашей детки чёрные волосы. Странно я думал, дети рождаются лысые, без волос.