Дымовое древо

– Я стараюсь повысить свой уровень вьетнамского. Возможно, как-нибудь потом я и смогу помочь с переводом.

– Давайте поговорим по-английски, – перешёл священник на английский.

– Как вам угодно.

Père Патрис спросил:

– Мне выслушать вашу исповедь?

– Нет.

– Слава Богу! Вы ведь не католик?

– Адвентист седьмого дня.

– Ничего не знаю об адвентистах.

– Это протестантская конфессия.

– Ну конечно. Господу нет дела до того, протестант вы или католик. Господь и сам не католик.

– Никогда об этом не задумывался.

– Что для Господа эта вселенная? Спектакль? Сон? Может быть, кошмар?

Священник улыбался, однако выглядел сердитым.

– Это серьёзный вопрос. Думаю, можно считать его тайной бытия.

– Я сейчас читаю одну пречудеснейшую книгу.

Шкип ждал, пока тот закончит, но священник ничего больше не сказал о книге.

– Я познакомился с господином полковником Сэндсом – здесь, на вашей вилле. Он ваш друг? Ваш коллега?

– Это мой дядя. И друг, да.

– Полковник меня восхищает. Я его не понимаю. Но вряд ли нам стоит о нём говорить, как вы считаете?

– Не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

– Думаю, нам стоит этим и ограничиться.

Сэндс решил, что священник – человек тактичный, но неспособный внятно излагать свои мысли на английском языке.

– Не могли бы вы помочь мне собирать в этой местности народные сказания? – спросил он у священника.

– Народные сказания? Может, сказки?

– Да. Это хобби, для себя интересуюсь. Без связи со своей работой.

– Без связи с вашей работой над Библией?

– Ну да, конечно, это помогает мне как переводчику. Помогает понять язык мифа.

– Не хотите ли вы сказать, что Библия – это миф?

– Вовсе нет. Я говорю, что она написана на языке мифа.

– Конечно. Непременно. Я могу вам помочь. Может быть, вас и песни интересуют?

– Песни? Да, разумеется.

– Тогда я спою вам одну вьетнамскую песню, – сказал священник.

Он вгляделся Шкипу в глаза. Черты его лица прояснились. Взгляд сделался серьёзным. Почти минуту он пел – довольно красиво, ясным, сильным голосом, без капли смущения, самозабвенно. Мелодия звучала на высоких тонах и навевала какое-то щемящее чувство.

– Вы поняли песню?

Шкип хранил молчание.

– Нет? Три года он служит солдатом на дальнем рубеже, далеко от родной деревни. Ему очень одиноко, и целыми днями он усердно трудится – рубит бамбук. У него болит всё тело. Питается он только побегами бамбука и кое-какими фруктами, и его единственный друг – тоже бамбук. И вот он видит в пруду рыбку – та плавает сама по себе, тоже без друзей. По-моему, вот так же и мы – господин Бене и père Патрис. Вы так не думаете? Я вдали от родного дома в деревне, а вы вдали от родной Канады.

Больше он не сказал ничего.

– На этом песня кончается?

– Да, конец. Он видит, как рыбка плавает в одиночестве.

– По-моему, в вас, сэр, есть капля ирландской крови.

– Почему?

– Ирландцы любят петь.

– Иногда здесь устраивают песенные состязания, и я занимаю на них очень хорошие места. Это у меня тоже хобби, как и у вас. В нашем уезде каждый человек должен уметь петь. Песнями мы задабриваем демонов.

– Правда?

– Правда, господин Бене, здесь водятся демоны.

– Ясно.

– Если совершите какой-нибудь непочтительный поступок, например, справите нужду в лесу, они сыграют над вами злую шутку. На вас, например, рухнет дерево, или упадёт большая ветка и ударит вас по голове, или же вы свалитесь в расщелину и сломаете себе какую-нибудь кость. Наверно, таким шокирующим образом и можно узнать, что в лесу есть духи.

Шкип сказал:

– Да уж, случись со мной что-то подобное, вот это был бы шок.

– У нас в уезде занимаются медициной несколько китайских знахарей. Вот они-то знают об этих духах. Как-нибудь свожу вас в лавку. Хотите? У них там полно удивительных вещей. В баночках и небольших шкатулочках знахарь держит практически все органы тигра. Если он растолчёт в порошок его кости и скормит их собаке, то собака становится свирепой как тигр. Вы знали, что даже серой из ушей тигра можно от чего-нибудь вылечиться? А жёсткий волос из слоновьего хвоста способен облегчить у женщины родовые муки. Ещё они перемалывают слоновые бивни и кости и втирают их в различные раны, и тогда раны заживают. Изготовляют порошок из рогов оленя, мешают с алкогольными напитками, и получается злое снадобье. Оно даёт мужчине огромную половую силу. Другие животные тоже идут в дело. Многие змеи, многие виды животных. Наверно, даже насекомые, этого уж я не знаю. Это уже надо спрашивать у самого китайского знахаря.

– Мне, вероятно, было бы любопытно взглянуть на такую коллекцию.

– У этих людей не одни только голые суеверия. Кое-что уже подтвердила наука. Племена устраивают в лесу святилища и алтари. Построят для духов, например, крошечный домик из бамбука или, скажем, из кокосовой скорлупы. Там есть духи, они там живут, и тому есть свидетельства, которым нельзя не поверить. Вот как в случае с юношей, который кощунственно помочился в лесу перед алтарём, и потом у него случилось полное помутнение рассудка.

– Поразительно.

– Меня зовут Тхонг Нят, – представился père Патрис. – Надеюсь, мы станем добрыми друзьями.

– Я только за, – сказал Шкип. – Прошу вас, называйте меня «Шкип».