Дымы над Атлантикой

В результате этого маневра «Тринидад» снова оказался в мертвой зоне, недоступной для обстрела со стороны большинства испанских кораблей линии. Сам же мог сосредоточить огонь на ближайшей цели, удерживая позицию со стороны кормовых курсовых углов. Тактика морского боя одиночного корабля с превосходящим по численности противником, впервые примененная в этом мире «Песцом», успешно применялась и сейчас. Несмотря на титанические усилия испанцев изменить свою диспозицию и встретить противника массированным огнем бортовой артиллерии, ничего не получалось. Они просто не успевали реагировать на быстрые перемещения «Тринидада», который вопреки всем правилам линейной тактики не пытался вести бой на параллельных курсах борт в борт, а кружил вокруг и нападал на концевые корабли линии с кормы, нимало не заботясь о том, что иногда оказывался под ветром. Попытки испанцев воспользоваться этим и быстро развернуться, чтобы ударить всем бортом, приводили лишь к тому, что «Тринидад» резко изменял курс, уходя в противоположную сторону, и снова оказывался под кормой у концевого корабля, ведя по нему продольный огонь и выходя из зоны поражения остальных. В результате таких хаотичных маневров линия баталии испанцев довольно быстро перестала быть таковой. Корабли все больше и больше сбивались в кучу, ломая строй и превращаясь для «Тринидада» в удобную групповую цель. Все, кто наблюдал за этим боем со стороны, уже не сомневались в его исходе. «Тринидад» кружил вокруг испанцев, как волк вокруг стада овец, «откусывая» все новые и новые жертвы. То один, то другой корабль получал в корму или в борт несколько снарядов, которые в буквальном смысле разносили деревянный корпус в щепки. Над морем плыли клубы дыма и стоял непрекращающийся грохот. Некоторые испанские корабли спускали флаги, но это их не спасало. «Тринидад» медленно перемещался вокруг образовавшейся кучи-малы и вел по ней опустошительную пальбу.

Однако испанцы, сами того не ведая, создали определенные трудности для своего противника. Когда их линия баталии превратилась в хаотично перемещающуюся кучу, «Тринидаду» приходилось вести огонь с большой осторожностью, чтобы не задеть испанский флагман. А если учесть, что район боя был сильно задымлен, так как испанцы упорно старались достать своего врага любой ценой, и корабли имели разный ракурс, что затрудняло их опознание среди клубов дыма, задача становилась не такой уж простой, как казалось раньше. Именно поэтому «Тринидад» и был вынужден «водить хоровод», ведя аккуратный выборочный отстрел тех, кто находился с краю, и был гарантированно опознан как не флагман. Из опасения применять главный калибр, его пускали в ход только по крупным целям и только тогда, когда была уверенность в безопасности флагмана. Поэтому в основном приходилось работать средним калибром, что создавало определенные неудобства, вынуждая всякий раз разворачиваться бортом на цель для максимального веса залпа. Но это лишь продлило агонию испанцев. В конце концов, все пришло к закономерному финалу. На поверхности океана от всей многочисленной линии баталии остался лишь один флагман – галеон «Сантисима Тринидад» под флагом капитан-генерала дона Хуана Австрийского. В стороне шли жалкие остатки некогда грозной Новой Армады – несколько десятков «купцов» с десантом на борту, никакой серьезной военной силы на море не представляющие. И шли не сами по себе, а под конвоем пяти кораблей тринидадского флота. Впрочем, «Тринидаду» пока не было до них дела. Предстояло решить еще одну очень важную задачу. И броненосец, развернувшись, направился к корме испанского флагмана.

По мере приближения выяснилось, что «Сантисима Тринидад» не пострадал, хотя и находился в самой гуще боя. Во всяком случае, заметных повреждений не было. На палубе галеона собралась масса людей с оружием. Очевидно, испанцы истолковали маневр противника как намерение взять их на абордаж. Ибо утопить их, если бы захотели, могли так же, как и остальных. Галеон продолжал идти по ветру, а броненосец быстро догонял его, оставаясь в недоступной зоне для обстрела бортовой артиллерией. А если в испанцах взыграет дурь, и они захотят пострелять из кормовых пушек, придется всадить туда несколько практических 120-мм снарядов. Обычная железная болванка, но если несколько таких болванок прилетит в корму деревянного парусника, то они наломают достаточно щепок. Не очень опасно в плане гибели корабля, но очень доходчиво. А после этого, возможно, и стрелять там будет не из чего.