Дыры между ноздрями

Лили фасовала ганимедский порошок для своего мужа-наркодилера. За этим её и взяли во время полицейского рейда. Муж Лили успел подняться, ему поручили «осваивать рынок» рабочих поселений на Сатурне. Про жену он не забывал: постоянно навещал и передавал ей кучу всего. Прежде всего тот же ганимедский порошок и другие самые разнообразные вещества. В тюрьме так и считали что он заботится о Лили только из расчёта заработать на заключённых. В искренность их любви никто не верил.

Она кинула сигареты и прокладки Самболь и Авроре, их же она тихонько положила рядом со спящей Чайной и оставила ей ещё таблетки транквилизаторов и ампулы со стероидами.

Чайна не проснулась от прихода Лили. Аврора посмелела и заговорила в полголоса.

—Ну ты наша спасительница, — сказала она, держа в руках пачку прокладок. — Я слышала что в блоке D уже вату из матрасов достают. Они затевают бунт.

—Ах, это всё им моя дурь в головы ударила, — ответила Лили.

Она села и стала гладить свой живот.

—Пусть подождут со своим бунтом. Пусть сначала мой сынок выйдет на свет.

Самболь вытащила из блока пачку сигарет L&M, вытащила сигарету и закурила. Последние слова Лили заставили её улыбнуться, и она решила вступить в разговор.

—Что ж ты им продаёшь тогда эту дурь? — спросила Самболь.

—Нужно ведь зарабатывать... — сказала Лили. — Я мужу помогаю. Всё для нашего ребёнка!

—А почему же он не сидит вместе с тобой? — Самболь засмеялась. Смеялась она некуклюже, лицо её дёргалось неестественно, будто она забыла как это делается.

—Он наверное там себе кучу подружек завёл! — воскликнула Аврора. — Новая каждую ночь!

—Что вы... Мой Энрике не такой.

В дверь постучали дубинкой.

—Конечно не такой... — забурчала себе под вздёрнутый носик Аврора. — Они все не такие...

—Сто двадцать седьмая, с вещами на выход! — приказала охранник через открытое окошко в двери.

—Даже познакомиться не успели, — сказала Аврора.

Самболь положила блок сигарет, пачку прокладок, смену белья на матрас и свернула его.

Она встала на колени перед Лили, поцеловала её живот и прошептала:

—Tr^om v'ia.

Самболь собиралась встать, но Лили прижала её голову к своему животу.

—Да хранит тебя святая дева Гудалупская, — сказала она Самболь. — А теперь ступай, жалостливая задница.

* * *

Охранник Рейчел Тикотин указала дубинкой на пол перед дверью в комнату для встреч.

—Вещи сюда, руки на стену, — приказала она.

Самболь, повинуясь, положила матрас и встала у стены.

Рейчел обыскала её, прощупав с самых ног до шеи. Добравшись до шеи, Рейчел прижалась к ней на секунду холодной щекой. Самболь учуяла в её дыхании запах варёного кофе.

Рейчел открыла дверь и затолкнула Самболь внутрь.

—Садитесь, Нгуен, — попросил мужчина в сером костюме за столом.

Рядом с ним сидел офицер, весь в блестящих наградах и значках на мундире. За блеском Самболь не видела его лица.

—Я Цубаса Спенсер, из военной разведки. А это комиссар Клиф, — сказал всё тот же мужчина. — Садитесь же наконец!

—Какой комиссар? — Самболь села перед ними на стул. — Комиссар чего?

—Внешних Соединённых Штатов, дура! — сказал офицер громко, но низким голосом. Показалось, что вся комната должна была пасть ниц и повиноваться ему.

—Вы нужны нам для проведения тайной операции, — говорил Цубаса. — Ваши навыки необходимы нам, и мы не можем выбрать кого-то другого. У нас нет времени.

—Мне плевать, — отрезала Самболь. — Если вам хреново то это ваши проблемы. В тюрьме скоро обед, попросите Рейчел вернуть меня в камеру.

—Хреново станет тебе, когда тебя отправят на смертную казнь, — сказал комиссар. — Очень хреновую казнь: оставят жариться на ультрафиолетовом излучении от Солнца.

—А что ты предлагаешь, звёздный командир? — спросила Самболь. — Свободу?

—Свободу, Нгуен, — сказал Цубаса.

—Где гарантии?

—Слово президента, — сказал Цубаса и развёл руками. — Письменного подтверждения не будет, ведь операция тайная.

—Рейчел! — крикнула Самболь. — Встреча окончена, веди меня обратно!

—Ты больше не сидишь в этой тюрьме, — сказал комиссар, на этот раз спокойно. — Делай что мы говорим, и вернёшься на волю.

Самболь посмотрела на Цубасу, затем на комиссара. Немного подумала.

—У меня есть одно условие... — сказала она.

* * *

—Много наших полегло, пытаясь взорвать этот корабль, — сказала Самболь.

—...а я потеряла свой чёртов глаз, — добавила она в мыслях.

Её привезли на борт американского корабля «Тарава». Диверсантов из «Чёрных Гекконов» долго тренировали чтобы пробраться на борт, а теперь она свободно прогуливалась здесь, и увидела изнутри автоматическую фабрику оружия.

—Второй попытки не будет, не обольщайся, — сказал комиссар.

Двое солдат вели Самболь под руки, отталкиваясь от поручней в коридоре. За ними плыли в невесомости Цубаса и комиссар.

—От разных агентов поступила информация, что полк полиции во главе с полковником Смиляничем присягнёт на верность Народному Фронту, — говорил Цубаса. — После того как «Серые Лоси» были перебиты...

—...не без твоей помощи, Нгуен, — вставил комиссар.