Дыши мной

– О-о-о, не смей рассказывать мне про отель, – резко перебил Иэн и ткнул очками в сторону лестницы. – Эта сраная лестница выкрашена моими руками. Я драил холл каждый долбанный день с того момента, как смог удерживать швабру вертикально, – очки снова ткнули в Джемму. – А под крышкой стола, за которым ты сидишь, всё еще вырезано «гори в аду». Угадаешь мастера? – рявкнул он. – Подсказка: первая «и», последняя «н».

С этими словами он круто развернулся и сорвался с места, шаги загромыхали на лестнице. И стало тихо. Относительно. Джемма протяжно выдохнула и зажала глаза пальцами, в виске мелко-мелко забилась тонкая жилка. Как у него это получается? Он ведь не пытается никого разжалобить, это точно. Однако каждая такая фраза про детство и гостиницу раз за разом убивает всё желание злиться и запускает иглы в мягкие ткани. До боли. Если это материнский инстинкт, то очень неудачное его проявление.

Где-то совсем рядом раздалось тихое покашливание. Очень тихое, далёкое, но…

Мама!

Джемма рванула вперед, схватила мобильник и прижала к уху.

– Ты всё слышала.

Мама звучно хохотнула.

– Ага. Хорошее у тебя растение, – в голосе послышалась ухмылка. – Тёрн?

Господи…

– Ма-а-ам… – протянула Джемма.

– Хотя голос приятный. Такой рычащий…

– Мама!

– Кем он работает?

Джемма откинулась на спинку стула и уставилась в лужу чая на дне чашки.

– Не знаю, – она вяло пожала плечами. – Он закончил художку, и работа как-то с этим связана, но Престон не говорил ничего конкретного. Кажется, он и сам не понимал, чем занимается Иэн.

– Или не пытался понять, – заметила Лилиан.

– Или так.

В трубке стало тихо. Тоже материнский инстинкт? Мама не видела синих глаз размером с галактику, но ей наверняка и так хватило.

– Дай мальчику время, – снова заговорила она. – Подождем до конца недели. Может, он немного остынет.

Может быть. Но это вряд ли. Такие горячие головы не остывают настолько быстро. И что делать, если не остынет? Джемма поджала губы.

– А даже если нет, я не собираюсь с ним носиться, – она резко отставила чашку. – Скажи Мии, что в воскресенье я её заберу. Или я сама скажу, когда вечером будем созваниваться.

Мама громко хмыкнула.

– Вот это правильно.

Легко представить, как она победно швырнула на стол полотенце.

Наверху, в районе спальни Престона, хлопнула дверь. Джемма настороженно глянула в сторону арки. Опять скандал? Он не всё высказал и хочет добавить?

– Ладно, мам, – она оттолкнула от себя чашку, поставила локоть на стол и уронила голову в ладонь. – Отбивай своё мясо дальше.

– Чёрт, мясо! – воскликнула Лилиан.

И вызов оборвался. Джемма отбросила мобильник, освободившаяся рука упала на колени. На лестнице в очередной раз зазвучали нетерпеливые шаги. Три, два, один… Иэн, теперь уже одетый в парку, широким шагом влетел в кухню, сумка для ноутбука сильно стукнула по бедру. Он опять собрался сбежать.

Джемма почти не шевельнулась. Сквозь пальцы наблюдала за короткими, чёткими действиями. Не обращая на неё внимания, Иэн прошел мимо и остановился у плиты. В его кулаке оказалась сигарета, он зажал её губами и начал щелкать элетроподжигом. Синий огонёк полыхнул на конфорке, обхватил её по кругу, Иэн склонился и осторожно подлез кончиком белой трубочки к пламени. По кухне поплыл табачный запах. Горько-сладкий, щекочущий нос…

Длинные пальцы резко крутанули поджиг, огонь потух, Иэн выпрямился. Всё так же абсолютно не глядя на Джемму, отошел от плиты и шагнул в сторону арки.

Уходит. Правда уходит. Джемма подняла голову.

– Куда-то собрался?

Синие глаза на секунду полоснули по ней острым взглядом и снова стали смотреть вперед. Он вырвал изо рта сигарету и уронил руку.

– Подышать, – пронёсся по кухне короткий выпад вместе с тонким облаком дыма. – Обожаю здешний воздух.

И его рослая фигура скрылась из виду. Секунда, и дверь чёрного хода хлопнула, впустив в дом порыв сквозняка.

Выходит, она его выгнала. Не прямым текстом, но хорошенько поспособствовала. От этой мысли живот на несколько секунд скрутило в узел. Иэн заслуживает выволочки за весь свой яд, но, с другой стороны, этот яд не скопился бы, если бы Престон был нормальным родителем.

Она его выгнала. Опять. Расчетливая дрянь на месте Джеммы порадовалась бы такому результату, но Джемма никогда не была расчётливой дрянью, поэтому на душе начало расползаться тёмное пятно горечи.

– Твою мать, – устало выдохнула она, согнулась и стукнулась лбом о столешницу.

Иэн толкнул дверь магазина мелочей на Дьюк-Стрит, вышел на крыльцо, и колокольчик над головой издал тихий перезвон. Ветер с пристани тут же заглушил звук. Сквозняк захлопнул дверь за спиной. Пришвартованные маленькие яхты и моторные лодки чуть сильнее закачались на воде.