Читаем Дзержинский. Любовь и революция полностью

137 Ludwik Krzywicki, Wspomnienia, Książka i Wiedza, Warszawa 1958. Через несколько дней после диспута в своем доме Кшивицкий вновь встретил Абрамовского. Тот спросил:,Дто это за чудак был у Вас?” И, не ожидая ответа, начал рассказывать: „Представьте себе, иду я по улице Варецкой и встречаю молодого ученика каменщика, возвращающегося с работы в компании нескольких других парней. Этот молодой был очень похож на Вашего юношу и он очень весело на меня посмотрел. Кшивицкий в Wspomnieniach снабжает это своим комментарием: „Не уполномочен, я ничего не сказал ни о подмастерье каменщика, ни о том, на что жил Дзержинский, зарабатывающий зачастую физическим трудом, чтобы быть ближе к рабочим”.

138Towarzysz Józef…, цит. соч.

139 Feliks Dzierżyński, Listy do siostry Aldony…, цит. соч.

VII. Я – христианин. Неизвестное письмо.

140 Копия письма Феликса Дзержинского Альдоне и Гедымину Булгак из семейного архива, F 229/45-52, Отдел Истории партии ЦК ПОРП; оригинал в Новом Архиве.

141 Краткий фрагмент письма с изъятием ссылок на учение Христа был опубликован в биографии Ежи Охмянского и в Listach do siostry Aldony…

142 Копия письма Феликса Дзержинского Альдоне и Гедымину Булгак, цит. соч.

143 Деяния апостолов. Гл. 2, 44–45, Biblia Tysiąclecia, Pallottinum, Poznab 2003.

144 Игнатий Дашинский в Разговоре о социализме (Pogadanка о socjalizmie), например, пишет: «И только учение Иисуса Христа и его апостолов стало говорить, что все люди равны, что перед Богом бедный Лазарь значит больше, чем богач. И поэтому иногда можно услышать, что первым апостолом социализма был Иисус Христос». Они считали своим также видение святого Иоанна – Апокалипсис, интерпретируя его как предсказание социальной революции. Конечно, такая ересь была для Церкви абсолютно неприемлема. Любые попытки соединить христианство с социализмом в лоне самой Церкви – а такие попытки предпринимались – немедленно пресекались. Это испытал на себе живший на рубеже XVIII и XIX веков аббат Робер де Ламеннэ, это случилось с движение французских священников-рабочих в сороковых и пятидесятых годах XX века, и это остается актуальной проблемой конфликта Ватикана с теологами освобождения. К сожалению, в момент возникновения рабочего класса и когда он пытался взять слово и выступить в общественной дискуссии, Церковь его недооценила.

145 Копия письма Феликса Дзержинского Альдоне и Гедымину Булгак, цит. соч.

146 Józef Życiński, Gdzie się podziała nasza solidarność?„Gazeta Wyborcza” z 28 lipca 2007. В принципе, Альдона и Феликс были очень похожи по своей природе: оба старались нести помощь другим, с тем, что его чувство справедливости извратила идеология, а большевистская Россия назначила его палачом. Сестра же в сталинские времена окажется между молотом пропаганды и наковальней своей, в значительной степени католической совести. Она поможет многим людям – а при этом ее брат Игнатий во время открытия памятника Дзержинскому в Варшаве от имени семьи провозгласит: „Да здравствует гениальный вождь Иосиф Сталин!” Альдона тоже станет повторять как мантру слоганы о „горящем пламени революции”. Ее часто будут приглашать на различные государственные торжества. В распоряжении автора этой книги находится фрагмент речи Альдоны, записанный родственниками на магнитофон в шестидесятых годах XX века. Во время пробы микрофона эта более чем девяностолетняя женщина произнесла тираду о величии брата-революционера. Но чего можно требовать от семьи? Ведь в Уголовном кодексе записано право ближайших родственников отказываться от дачи показаний.

147 Копия письма Феликса Дзержинского Альдоне и Гедымину Булгак, цит. соч.

148 Fiodor Dostojewski, Bracia Karamazow, PIW, Warszawa 1978.

VIII. Тот, которого ловят и вяжут. Беглец.

149 Feliks Dzierżyński, Listy do siostry Aldony poprzedzone wspo-mnieniami Aldony Kojałłowicz oraz Stanislawy i Ignacego Dzierżyńskich, Książka i Wiedza, Warszawa 1951.

150 В Москве он сидел в Бутырской тюрьме, где его навестили младшие братья – в то время студенты. «Только раз удалось увидеть Владика и Игнатика, и не имею понятия, что у них слышно, так как неожиданно нам не дали больше свидания» – сообщал он Альдоне.

151Там же.

152Towarzysz Józef. Wspomnienia о Feliksie Dzierżyńskim, Książka i Wiedza, Warszawa 1977.

Перейти на страницу:

Все книги серии К 100-летию революции

Дзержинский. Любовь и революция
Дзержинский. Любовь и революция

Я верю только в учение Христа (…) Верю, что Бог наш Иисус Христос – это любовь. Иного Бога, кроме него, у меня нет – писал Дзержинский: польский шляхтич, родственник Юзефа Пилсудского, кристально честный человек, любящий отец, заботливый брат и благодетель детей-сирот. Тот, кто сделал головокружительную карьеру на службе большевистскому режиму, кто руками подчинённой ему ВЧК истребил сотни тысяч людей и привёл к власти Иосифа Сталина, чтобы потом горько об этом пожалеть.Первая в свободной Польше многогранная и во многом неоднозначная биография Железного Феликса. В книгу включены ранее нигде не публиковавшиеся письма Дзержинского родным и любовные признания, адресованные любовницам – перехваченные службой государственной безопасности и скрытые на несколько десятков лет в совершенно секретных московских архивах, чтобы не допустить скандала.

Сильвия Фролов

Военное дело

Похожие книги

Моссад. Самые яркие и дерзкие операции израильской секретной службы
Моссад. Самые яркие и дерзкие операции израильской секретной службы

Книга основана на многолетних исследованиях и интервью с израильскими лидерами и оперативниками Моссада. Авторы, имеющие доступ к секретной информации, рассказывают о важнейших операциях Моссада и о его сотрудниках, чья работа вошла в анналы истории спецслужб.«Со времен своего создания более 60 лет назад Моссад ведет бесстрашную тайную борьбу с опасностями, угрожающими Израилю. В процессе борьбы с терроризмом Моссад с 1970-х годов захватывает и ликвидирует десятки известных террористов в их опорных пунктах в Бейруте, Дамаске, Багдаде и Тунисе и на боевых постах в Париже, Риме, Афинах и на Кипре. Безымянные бойцы Моссада — главный источник его жизненной силы. Это мужчины и женщины, которые рискуют своей жизнью, живут вдали от семей под вымышленными именами, проводят отважные операции во враждебных государствах, где малейшая ошибка грозит арестом, пытками или смертью. В этой книге мы рассказываем о великих операциях и о самых отважных героях Моссада (равно как и об ошибках и провалах, которые не раз бросали тень на репутацию разведывательной службы). Эти операции предопределяли судьбу Израиля и во многих отношениях судьбы всего мира».(Михаэль Бар-Зохар, Нисим Мишаль)

Майкл Бар-Зохар , Нисим Мишаль

Военное дело