Джакомо Казанова. Величайший любовник или авантюрист-неудачник?

После этого положение Вольтера во Франции стало совсем тяжелым: повсюду — и при дворе, и в театре — торжествовали его враги. А прусский король Фридрих II все настойчивее и настойчивее звал его к себе. В результате в июне 1750 года Вольтер покинул родину, не подозревая, что вернуться сможет лишь за три месяца до смерти.

Великий Фридрих до своего вступления на престол вошел в дружескую переписку с Вольтером; он в убеждениях своих видел большое сходство с идеями Вольтера, а трагедии французского поэта приводили в восторг молодого принца. Сделавшись королем, он не изменил своих убеждений и продолжал свои сношения с Вольтером. Эта дружба с прусским королем имела влияние и на французский двор. <…> Но благоволение Людовика XV и маркизы Помпадур к Вольтеру продолжалось недолго. Резкое обхождение Вольтера, его нежелание подчиняться строгому этикету двора оскорбили гордость короля, который не любил и боялся философов. Маркиза Помпадур вскоре также обижена была слишком свободным обращением историографа и перестала оказывать ему покровительство. Вольтер покинул версальский двор и, не имея более приюта <…> отправился по приглашению Фридриха II в Берлин. Там он нашел многих из своих соотечественников, членов Берлинской академии; эти ученые составляли интимный кружок короля. <…> Вольтера поразила резкость суждений новых сотоварищей своих. <…> Ему пришлось опровергать воззрения собеседников, во многом переступавших границы здравого смысла, и самому значительно умерить свои пылкие стремления. <…> Вольтер и Фридрих II чувствовали влечение один к другому, вследствие некоторого сходства их умственного направления, но характеры их далеко не были сходны.

Николай БЕРТОЛОТТИ, «Французская революция»

После отъезда Вольтера маркиза де Помпадур облегченно вздохнула. Ее бывшего фаворита при дворе не любили, и это ее покровительство лишь создавало ей дополнительные проблемы. А проблем у нее и так было предостаточно.

* * *

Фридрих Великий много лет находился в переписке с Вольтером, и в 1751 году тот по его приглашению поселился в Потсдаме, но уже через два года поссорился с королем и был вынужден покинуть Пруссию. После этого Вольтер поселился в Швейцарии, где он купил себе имение около Женевы, переименовав его в Delices (Отрадное).

К Вольтеру устроили паломничество. Казанове, как всегда, повезло, и французский офицер Шарль-Бартелеми де Виллар-Шандье познакомил его с Вольтером, и у них состоялся продолжительный разговор. Это была встреча всемирной славы со славой скандальной, встреча француза и итальянца, поэта и авантюриста, встреча двух людей, представлявших два совершенно разных мира.

Вольтер принял Казанову не как блестящего «человека моды», а как некий курьез, и Казанова быстро понял, что можно завоевать расположение этого великого человека, но понял он и цену, которую нужно было бы за это заплатить.

Итак, Казанова был представлен Вольтеру 21 августа 1760 года. Он был не обычным гостем, какие приезжали едва ли не каждый день. Его побег из тюрьмы Пьомби сделал его известной личностью, а посему он повел себя у Вольтера с большими претензиями.

* * *

С самого начала их разговор пошел плохо для Казановы, и у него сразу ухудшилось настроение: Вольтер испортил ему его первый же заготовленный заранее комплимент.

— Сегодня, — сказал Казанова, — самый счастливый момент в моей жизни. Наконец я вижу вас, дорогой учитель. Вот уже двенадцать лет, как я ваш ученик.

— Сделайте одолжение, оставайтесь им и впредь, — усмехнулся Вольтер, — но лет через двадцать не забудьте принести мне мой гонорар.