Джампер: История Гриффина

Нам нужно было отметиться на охране в школе, у милого человечка в униформе, сидевшего в комнатке возле главного холла.

Интерьер в Святом Варфоломее состоял из отполированной до блеска деревянной мебели и покрытых пылью картин, с которых на посетителей укоризненно смотрели какие-то персонажи. Комнаты учащихся были немного получше, и там уже кое-где мелькали постеры «Манчестер Юнайтед» или музыкальных групп.

Генри привел меня в столовую и стащил там немного фруктов («Здесь куча здоровой еды — из ушей лезет»), а потом представил меня кое-кому из ребят на своем этаже:

— Это Грифф, из моей секции по карате. Помогает мне с алгеброй.

Его сосед, остававшийся в интернате по будням, уехал к родителям в Ипсвич, так что мы сидели в его комнате, не запирая двери. Я рассмотрел его раку, полку перед ней с маленьким ковриком для медитации и разные сувениры со всего света.

Мы целый час занимались полиномиалами, затем сделали перерыв. Он показал мне тренажерный зал в подвале, оснащенный боксерским рингом и гимнастическим оборудованием, мячами, ракетками и крикетными битами.

— Если погода позволяет, мы играем на лужайке в Брунсвик-сквер в футбол и крикет. А препод по физре — та еще скотина в плане бега. Заставляет нас заниматься в любую погоду.

Мы помучили математику еще полчаса, затем он выдал мне свои экземпляры «Тайной комнаты» и «Узника» и проводил вниз. Когда спускались по лестнице, встретили здорового парня, сидевшего с двумя приятелями на площадке. Тот спросил: «Как там твоя подружка, а, Генри?». Все они были старше нас.

Генри продолжал спускаться, и ни один мускул на его лице не дрогнул. Но когда мы оказались в главном холле, и слышать нас уже было нельзя, он сказал:

— Именно из-за этого урода я стал ходить на карате.

— Ты повернулся к нему спиной.

— Но ты-то нет! Я заметил. — Генри потряс головой. — Уотерс тоже из тех, кто ударит в спину, только не при свидетелях. В прошлый раз он разбил мне нос. У меня были неприятности, но и он влип. Он любит делать гадости, например, рвет твою домашнюю работу или подкидывает порнуху, а потом доносит.

— Поэтому ты запираешь свою дверь.

— Да, с прошлого года. Честь и слава джентльменам, берегите задницу!

— А твои родители в курсе?

— Мой отец учился в этой школе. В его время случалось много всякого, и он считает, что это отличный опыт, закалка, формирующая характер. И никакой геморрой тебе не грозит! — Генри увидел выражение моего лица. — Да ладно тебе! Мой сосед вполне нормальный парень, хотя его познания в математике весьма скудны, хуже моих, если ты можешь себе такое представить.

Я покачал головой.

Больше я никогда худого слова не скажу про домашнее обучение.

Воскресенье я провел в Хогвартсе. На самом деле, конечно, я читал на берегу Оахаки, но книжки оказались классные. Я пытался связаться с Сэмом и Консуэло, но кодовая фраза «Таких нет» давала мне понять, что они все еще под наблюдением.

Так что я читал. Я закончил обе книги к вечеру понедельника, и пренебрегая текущей домашней работой, написал эссе, сопоставляющее силу волшебства во всех трех книгах, на французском. Вот чем я занимаюсь, когда сильнее всего скучаю по маме. Делаю задания на французском.

Я распечатал эссе и дал копию Генри, когда возвращал ему книги во вторник на занятии.

— Насчет моего словарного запаса ты был прав. Мне нужно зарыться во франко-английский словарь, чтобы одолеть мои проблемы. Наверное, будет полезно.

Но он осторожно сложил листочки с моим эссе и убрал между страниц «Узника», прежде чем засунуть оба тома к себе в рюкзак.

Позже, когда мы склонились над десертом, он произнес:

— Знаешь, скоро февральские праздники на полсеместра. Я поеду к кузену, в Нормандию. Как думаешь, сможешь уговорить своих отпустить тебя со мной?

Я замер.

— Нормандия? Где именно? Шербур?

Он покачал головой.

— Нет. Маленькая деревушка, называется Понторсон — меньше десяти километров от Мон-Сен-Мишель.

Я видел фотографии Мон-Сен-Мишель. Кто их не видел-то?

— Здорово. А как добираться?

— Поездом до Портсмута. Ночью на пароме до Сен-Мало. Брат встретит на своем «Ситроене» и отвезет в коттедж.

— А проблем с возрастом нет? Я имею в виду то, что ты путешествуешь один?

— Да нет, куда сложнее возвращаться, поэтому брат обычно пересекает границу вместе со мной и проводит меня через паспортный контроль, а потом делает покупки и едет назад.

— Чем он занимается, твой брат?

— Он в отставке. На самом деле он внук двоюродного брата моей бабушки, значит, мне он кто — четвероюродный? Ну, типа того. Он любит свое вино. Возиться в саду. Раньше был госслужащим. Что-то там с транспортом, кажется.

— Ты уверен, что я не помешаю?

— Да конечно! Он и раньше предлагал. Не именно тебя, конечно, а сказал просто: привози приятеля. Когда я у него живу, он предоставляет мне почти полную свободу. Конечно, если есть тяжелая работа в саду, я сразу берусь за дело, но там еще и леса, и речка, и автобус, который вдет всего десять минут до берега — представляешь, прилив появляется там словно из ничего, сильный, как шторм; сначала вокруг на мили один песок, а потом — у-у-у-у! И появляется!