Джанго Рейнхард. Я проснулся!

За выгнутой полумесяцем и увенчанной тонкой печной трубой крышей их семейного фургона виднелись прочные дома из красного кирпича жителей Либерши, а за ними возвышалась величественная готическая церковь Сен-Пьер-де-Либерши с устремленным в небо шпилем.

Бельгийцы говорили о себе, что родились уже с камнем в животе, готовые построить крепкий и надежный дом. Солидные дома семисот жителей Либерши согревались теплом каминов, на которых все больше завоевывали свое почетное место электрические радиоприемники, передающие новости мира и развлекающие их обитателей долгими темными вечерами. На городских улицах уже начинал господствовать автомобиль, наводящий ужас на цыганских лошадей. Современный мир 1909 года стремительно мчался вперед, оставляя за собой в пыли цыганский караван.

Типичный цыганский вурдон, фотографии начала XX века

Тем не менее прибытие табора жители Либерши отмечали каждую осень, организовывая ежегодную ярмарку. Цыгане, вливаясь яркими красками в серый цвет бельгийской осени, продавали украшения, корзины, изделия из кружева, которые они сами изготавливали, а также товары из своих дальних странствий. Они предсказывали судьбу, разматывая ее из клубка линий на ладони, предвещая богатство и любовь, продавали амулеты, отгоняющие зло. Некоторые цыгане специализировались на изготовлении и починке плетеной мебели. Другие были жестянщиками и латали медные кастрюли, которые приносили сельские женщины, и с помощью пары ударов молотка и набора приемов, который мало изменился со времен изготовления рыцарских доспехов, могли превратить кусок жестянки в новенький горшок. Третьи торговали лошадьми. Этой теме можно было бы посвятить отдельную книгу. В этих краях цыгане издавна были известны как maquignons, буквально – «изготовители лошадей». Они волшебным образом могли превратить захудалую клячу в прекрасного рысака, а подозрительные крестьяне, в свою очередь, старались обнаружить их извечные хитрости и трюки, такие как полировка копыт (чтобы скрыть повреждения и плохой уход), «водная диета» (при которой лошадь выглядит упитанней) или корень имбиря, вставленный в лошадиный анус для бодрости. Все это было частью многовековых отношений между цыганами и жителями Европы.

Жан-Эжен был мастером по изготовлению корзин. Он также имел массу других навыков и способностей, необходимых для выживания при кочевом образе жизни. На то время ему было 27 лет. Он родился в 1882 году, хотя никто не помнил, где именно. На единственной сохранившейся фотографии, сделанной в Алжире в 1915 году, Жан-Эжен больше похож на преуспевающего мэра французского городка, чем на странствующего цыгана. С фотографии на нас смотрит молодой мужчина с выраженными скулами, темными зачесанными назад волосами, проницательными и выразительными глазами. Рот скрыт традиционными темными усами – символом мужественности, – большинство цыганских мужчин начинают носить их, едва они пробиваются. Он одет в темный костюм и выглядит солидным и главное – опытным мужчиной. Как гласит цыганская пословица, «Кто путешествует, тот учится». Плетением корзин Жан-Эжен занимался только в тяжелые времена.

Традиционные цыганские промыслы: дрессированные медведи, музыка и гадание

У него был особый талант, он был артистом – еще одна область, где цыгане были непревзойденными мастерами. Он мог жонглировать наравне с лучшими цирковыми артистами и завлекать зрителей трюками фокусника. Но особой гордостью Жана-Эжена была музыка. Он играл на скрипке, цимбалах, гитаре и фортепиано. Он был руководителем танцевального оркестра цыган. Именно эта гордость светится в его глазах на фотоснимке: Жан-Эжен, исполненный достоинства, скрестив руки, сидит за роялем в окружении музыкантов своего оркестра. Если руки музыканта, стоящего рядом с ним, похожи на руки крестьянина, который с таким же выражением мог держать плуг, с каким он держит альт, то руки Жана-Эжена выглядят как тонкие руки художника.

Чтобы заработать несколько франков, Жан-Эжен настраивал рояли, ремонтировал другие музыкальные инструменты. Он мог найти на блошином рынке поврежденную скрипку, выторговать ее по дешевке, восстановить и снова продать. Но содержал он свою семью именно как музыкант. Он переоборудовал заднюю часть фургона, сделав миниатюрную сцену, на которой он и его жена показывали свои магические и музыкальные представления.