Джаннат в тени мечей (СИ)

Они пошли к восточному крылу, где находились комнаты фидаинов, а под ними расположились казематы, тянувшиеся огромной сетью по всему Масиафу, под крепостью. Здесь было сыро и темно, освещения едва хватало для коридоров, а сквозь массивные и крепкие двери тюремных камер свет, кажется, совершенно не пробивался. Альтаиру здесь не нравилось — это место было мрачным и пугающим, и ему хотелось как можно скорее уйти. Ещё меньше ему пришёлся по душе Асад, который встретил их в единственной хорошо освещённой комнате, где стоял один лишь стол. Он был высоким, крепко сбитым, с широкими плечами, и больше напоминал шкаф, чем человека. В той же комнате их встретил Зухейр, старший лекарь: он был чернявым, со сросшимися бровями, и выглядел немного старше, чем было на самом деле. Он встретил Альтаира и Мустафу широкой, лучезарной улыбкой, что уже давно вошла у него в привычку.

— Вы вовремя, — сказал он, указывая на место, куда им надо было поставить корзины. — Всё принесли? Не хочу заметить, что чего-то не хватает прямо посреди работы.

Альтаир, оставив пустую корзину и подойдя как можно ближе к двери, подумал, что ничего хорошего главный палач и старший лекарь в одной комнате делать не могут, а потому от вопросов воздержался. Он прекрасно знал, что в казематах заключённые долго не задерживались, и что их всегда было крайне мало, несмотря на то, что, судя по размерам, эти подземные ходы могли вместить в себе весь Масиаф и ещё пару прилегающих городов в придачу.

— Вот и отлично, — сказал Зухейр, оглядев содержимое корзины, которую принёс Мустафа. Заглянув туда издалека всего на пару секунд, Альтаир увидел инструменты для врачевания. Выглядели они все очень жутко, и он как можно скорее отвернулся, пытаясь взглядом выпытать у Мустафы, когда же они пойдут отсюда. Он снова повернулся к Зухейру и внезапно встретился с ним взглядом.

— Слушай, Альтаир, — съязвил старший лекарь, неспешно копошась среди инструментов. — Когда в следующий раз сломаешь кому-то ногу, делай это аккуратнее, договорились? Не прибавляй мне работы. Ты бы видел, что там после тебя осталось. Только ломать и умеешь, а другим за тобой собирай.

Альтаир не ждал к себе подобных претензий. Он сглотнул слюну, скопившуюся во рту от волнения, и поспешил объясниться:

— Я делал лишь то, что было велено, — он старался говорить как можно спокойнее, чтоб выглядеть более выдержанно. — Мне приказали поймать предателя, я это выполнил. У меня не было времени задумываться о том, что будет после.

Зухейр обиженно фыркнул, повернувшись к Асаду, что был молча стоял позади, мрачнее тени.

— Ты его слыхал, Асад? — старший лекарь всплеснул руками, и его губы растянулись в хитрой ухмылке. — Нет у тебя чувства юмора, малыш. Но, откровенно говоря, ты и правда перестарался. Даже мне там ничего уже не собрать, а я в этом деле мастер. Придётся отнять.

Последние слова старшего лекаря были подобны проглоченному камню. Альтаиру стало не по себе, ведь он и без этого проводил свободное время, сожалея о том, что именно ему выпала участь ловить предателя. Ему было стыдно, что именно благодаря этому поступку он получил звание фидаина в таком удивительно раннем возрасте, а чувство стыда было одним из самых ненавистных для него. Ещё меньше ему нравилась мысль, что именно из-за него Камилю придётся отнять ногу. Но его совесть быстро сменилась резко вспыхнувшим гневом, и Альтаир недобро взглянул на Зухейра, нахмурившись.

— У тебя есть ещё указания? — голос его стал неожиданно жёстким, в некоторой степени даже чужой. — Если нет, то я пойду. Не желаю больше слушать твоих глупых шуток.

Он отчётливо услышал удивлённый вздох Мустафы: так грубить старшему лекарю мало кто решался, учитывая, что рано или поздно судьба каждого оказывалась у него в руках, а обид этот человек не прощал, к тому же и памятью обладал удивительной. Старший лекарь некоторое время стоял молча, уставившись на собеседника изумлённым взглядом.

— Ступай прочь, — хмыкнул Зухейр, отворачиваясь от собеседника. — Вы оба свободны, спасибо.

Они ушли, даже не прощаясь, и в коридоре Альтаир поспешил прибавить шагу, чтоб как можно скорее выйти на улицу и, самое главное, встретиться с Маликом и предъявить ему за такое наглое опоздание. Выбравшись на улицу, Альтаир осмотрелся по сторонам — Мустафы уже и след простыл. Как он умудряется ходить так бесшумно?

Малик всё так же стоял под деревом кипариса, ужасно злой и уставший. Когда Альтаир подошёл к нему, тот окинул его взглядом, полным раздражения. Вот только упрёков в свою сторону он так и не услышал, лишь протяжный, полный разочарования вздох.

— И где ты был? — спокойно спросил Малик, пусть это и стоило ему больших усилий. — Ты знаешь, сколько я тебя тут прождал?

— Знаю, — Альтаир глубоко кивнул, сложив руки на груди. — Но до этого я тебя тоже ждал, не умер же. Ты не поверишь, что я только что узнал.

— Ну, рассказывай, сорока, — Малик заинтересованно улыбнулся, выгнув одну бровь. — Какие вести на хвосте принёс?