Джаннат в тени мечей (СИ)

Кадар, завидев брата, заметно обрадовался. Руки у него, как и всегда, оказались заняты какими-то книгами в разнообразных обложках, на которые Малик даже взглянуть толком не удосужился. Его вечно нагружали бумажной работой с самого утра: такими темпами Кадар, должно быть, станет учёным, а может и смотрителем библиотеки, ведь он уже знал едва ли не каждую книжную полку, как свои пять пальцев.

— Должно быть, дело важное, — вежливо ответил ему Кадар, следуя за братом неспешным шагом. — Тебе повезло, что сегодня я не очень занят.

— Вот и замечательно! — радостно воскликнул Малик, усаживая брата за стол, где их двоих ждал Альтаир. — Ты, вроде бы, хорошо расшифровываешь тексты.

— Ещё бы! — при виде Альтаира Кадар заметно возгордился, не зная, глядеть ему на брата или же на любимца Аль-Муалима. — С такими ужасными почерками, как у Асада, к примеру, и не такому научишься.

— Тогда прекрасно, — лукаво улыбнулся Альтаир, приподнимаясь на табурете и наполовину ложась на кипы книг, чтоб подвинуться ближе к Кадару. — Смотри, у нас есть вот такая записка. Не беспокойся, она не настоящая, это одно из заданий для Малика, от его наставника. Он спрашивал у меня совета, но я не совсем уверен, пускай и отлично в таком разбираюсь, если ты не забыл. Так вот, Малик так сильно просил меня помочь ему, но я решил, что будет лучше спросить тебя, ты ведь у нас вечно с документами носишься. Думаю, ты со мной согласишься.

Заслышав слова Альтаира, Малик едва сдержался, чтоб не треснуть его по голове за подобные речи в сторону его брата. С усилием уняв вскипевшее раздражение, Малик пару раз кивнул в подтверждение прозвучавшим словам, но когда его брат отвернулся, он полным гнева взглядом уставился на Альтаира. Умей он испепелять взглядом, любимчик Саййидны сгорел бы вместе с несчастным табуретом и книгами. Кадар же, небрежно кивая Альтаировым словам, оказался полностью погружён в работу.

— Нет здесь ничего сложного, — едва слышно пробормотал Кадар, пусть и не адресовал никому произнесённое. — Это всего-то грузинский, просто очень криво написан. Обычно у Рауфа другой почерк, это он писал?

Малик покосился на Альтаира, у которого от стыда побагровело лицо. Он отлично знал грузинский, в отличии от Малика, и теперь то, что он не сумел его опознать, ударило по его самодовольству, подобно молнии, бьющей в дерево. Малик ухмыльнулся, радуясь тому, что хоть раз за всю жизнь Альтаиру стало стыдно за себя. Кадар принялся усердно переводить записку и привычно хмурился, когда находил нечто совершенно неразборчивое. Он сидел над запиской совсем недолго, быстро вручив Альтаиру перевод и поднявшись на ноги, чтоб пойти дальше по своим делам, даже не прощаясь.

— Теперь доволен? — спросил Малик, склоняясь над столом и заглядывая на переведённый текст через плечо собеседника. — И что там?

— Там, где испытывается вера, — монотонно зачитал Альтаир самым драматичным голосом на свете, — лежит то, что ломает первую ступень к раю.

Малик молча нахмурился, обдумывая услышанные слова. Звучали они до нелепости величественно и поэтично. Хотя, зная Дахи с его любовью к чрезмерно пафосным стихам, он скорее всего именно такого эффекта и добивался.

— Я ничего не понял, — сказал Альтаир, повертев записку в руках. — И что оно должно значить?

Малик отобрал у него пергамент с переводом и внимательно перечитал несколько раз.

— Сам не знаю, — пожал плечами он, возвращая пергамент собеседнику. — Глупость какая-то, если честно.

Альтаир хотел было ещё что-то сказать, но его перебил выглянувший из-за книжного шкафа фидаин, в котором Малик сразу же узнал Рауфа, ровесника Дахи. Он окинул взглядом их двоих, явно удивлённый видеть Альтаира в библиотеке, но быстро убрал изумлённое выражение с лица.

— Так вот вы где, — радостно выпалил он, приветливо улыбаясь. — Советую поторопиться, а то завтрак пропустите. Я едва уговорил Назира оставить вам хоть что-то, так что скажите спасибо.

— Спасибо, Рауф! — бросил Малик, доброжелательно улыбнувшись фидаину в ответ. — Ты иди, мы тебя догоним.

Фидаин понятливо кивнул и поспешно исчез, так же бесшумно, как и появился. Альтаир шумно вздохнул, как беременная барсучиха. Похоже, он уже успел распереживаться, что их заподозрят в неладном.

— Ладно, давай так, — тихо начал Малик, пряча пергамент с переводом себе в крошечную сумку на поясе. — Сожги записку, перевод пусть пока будет у меня. В полдень встретимся во дворе, возле тренировочного круга. Там всё равно в такое время никого не будет. Потом отыщем место, где никто не сможет нас подслушать и подумаем снова. Понял?

— Понял. А теперь извини, я опаздываю, — быстро выпалил Альтаир, поднимаясь из-за стола и уходя прочь. Он с немыслимой скоростью оказался у лестницы и остановился только на самой середине, вспомнив, что не помешало бы сказать что-то напоследок. — Мира и покоя, Малик! Ещё увидимся.