Джаз-банда

Что было потом — версии расходятся.

По одной — вопрос был поднят на всеобщих районных сборах, и волынских отшили за пьяный беспредел в отношении своих. Тем более подняли руку на старших по возрасту. Да что там руку — ногами били как чертей. На тех же сборах был побит их непосредственный старший, плохо следивший за подопечными.

По другой — волынских перевели в средний возраст, а малютовских отшили за ошибки в матчасти и за то, что на своём же районе позволили себя поиметь. По третьей — обе стороны получили устные порицания и пожали руки.

7 Битвы

Окна квартиры Вована выходили на пустырь, на котором в былые годы пролилось немало крови. В основном — за «асфальт».

Он рассказывал, как лет в десять наблюдал из окна битву матнёвских со стройдеталевскими.

Матнёвские, хозяева территории, заранее поставили за углом «Газель» с полным кузовом четвертинок красного кирпича и «девятку» с арматурными прутьями в багажнике. Удобно — не надо тащиться через весь район с делами, рискуя быть повязанным в неподходящий момент. А так — подходишь, получаешь снаряды и железо, и занимаешь позицию.

То сражение Матня выиграла, что называется, не числом, а уменьем.

Кто-то, может, не знает, но бить одного втроём куда удобней, чем вдесятером. А ещё лучше вдвоём — просторно и удобно. В давке же не только нормально не побьёшь, да ещё и своих зацепишь. Манёвренность — один из залогов победы.

Драка сто на сто, двести на двести (а бывало и больше) — это куча-мала, а не драка. А тут ещё и арматура, которой нужно место для размаха. Нормально сойтись могут только первые ряды, куда обычно ставят младшие возраста. Мясо, не жалко, удел пиздюков — пиздиться.

В тот раз принцип манёвренности матнёвскими был соблюден на славу. Говорят, операцию разработал старший, мечтавший о карьере полководца, но так и не окончивший военное училище.

Две колонны встали с одного края пустыря, две — с другой, и две шеренги перпендикулярно им. Между бойцами — расстояние вытянутой руки. Получилась как бы буква П из полторы сотни тел. Ещё столько же рассредоточилось по дворам, плюс на школьном дворе сотня в боевой готовности.

Бежит пацанёнок, стоявший на фишке, орёт — идут, тьма их!

На горизонте появляется орда.

— У меня аж дух захватило, — рассказывает Вован. — Как тараканов, полтыщи, наверно, все с железом. Вот почему все заборы в городе голые — тогда всё спилили! Идут, орут чё-то!

Матнёвские по команде (из громкоговорителя, прикиньте!) начали забрасывать их кирпичами. Потом, так же по команде, кинулись на супостата. Стройдеталь опешила от кирпичного дождя и сбилась в неуклюжую кучу. Их взяли в полукруг и начали избиение младенцев — иначе и не назвать. Половину положили, остальных вытеснили из периметра Матни и погнали через всю Стройдеталь как собак трусливых.

Многие тогда двинули кони.

Случись такое сегодня — было б ЧП федерального масштаба. А в то лихое время такие события не были событиями, пардон за тавтологию. Побоища случались часто, трупы появлялись каждую неделю. Иногда бойцов с конкурирующих группировок хоронили рядом, в один день. И только общая скорбь не позволяла продолжить драку прямо на кладбище.

Я только один раз участвовал в бою, где с обеих сторон присутствовало железо.

Приехали в центр прессануть одних борзых парней. Вдесятером, с обрезками труб. А их столько же, с монтажками. Мы оказались проворней. Меня только раз ударили в плечо (синяк был на всю руку). Знатно тогда отмудохали пидоров.

То есть, ужас и азарт массовых битв не на жизнь, а на смерть мне не знакомы.

А старшие много рассказывали про них.

Например, несколько раз я слышал о легендарной драке в школе, той самой, где проходили наши сборы. Матнёвские, выходя после уроков, попали под град камней — у крыльца их поджидали стройдеталевские. Наши ломанулись обратно, те — за ними. Бой развернулся прямо в школе, в ход пошли стулья и всё, что попадалось под руку. Рассказчики добавляли своих деталей — что досталось и учителям, или как некоторые выпрыгивали из окон (в других вариантах — кого-то выкинули).

Крючок-старший рассказывал, как дрались с центровскими, а те ножи повытаскивали. И в какой-то момент оказался один против троих с ножами.

— Я, — говорит, — тогда в натуре обосрался. Боковым смотрю — всех наших положили. Всё, думаю, хана. Ору, машу монтажкой, не вижу ничего, один глаз заплыл, второй кровью залит. Один хер запыряли, еле выжил.

В доказательство он каждый раз задирал футболку и демонстрировал шрамы. После того случая ему удалили селезенку и часть лёгкого.

Кстати, вы знали, что при ножевых часто умирают не от самих ран, а от занесённых инфекций?

В других частях города асфальтные войны были менее масштабные. Там не было столь строгого разделения по территориальному принципу. По большому счёту, классические районники всегда были только в Восточном.