Джефферсон Уинтер. 4 книги

— Значит, для слежки у него есть другой компьютер. И, скорее всего, это ноутбук. Сейчас у всех есть ноутбуки. Их можно носить с собой, что он и сделал — просто захватил его с собой, выходя за дверь. А почему вы так уверены, что он не вернется?

— Вы что, шутите? Не видели, в каком состоянии кровать?

— Я видела, что она не заправлена, — ответила Андертон. — Но я бы не сказала, что она в каком-то особом состоянии. Моя кровать примерно в таком же большую часть времени.

— Это неправда. Я видел вашу машину и квартиру. Вы заправляете постель каждый божий день. Натягиваете простынь, поправляете одеяло, взбиваете подушки. Готов поспорить, что и Гифорд делает так же.

— Пусть так, но все равно. Нельзя заключить, что он не вернется, только по тому, что его кровать не заправлена. Слишком вольное предположение.

— Можно заключить, и именно по этой причине. Видели, как аккуратно сложены в ряд упаковки с ветчиной в холодильнике? То же самое с дошираком. Те, что со вкусом курицы и грибами, — слева, говядина и помидоры — посередине, а карри — справа. Ну и не будем забывать, что собирался он в спешке.

— А это вы откуда взяли? — спросила Андертон, бросив на него скептический взгляд.

— Он не взял с собой нижнее белье. Одну и ту же одежду можно носить несколько дней без особых проблем, но не белье. Это было бы уже совсем печально. В шкафу — пять пар боксеров, пять пар носков, пять рубашек и пять пар брюк. По одной паре каждой вещи лежало в корзине для грязного белья. Предположим, в то же самое он одет и сегодня, значит, стирает он раз в семь дней. Что-то спугнуло Гифорда, и он сбежал.

— Лэптоп Эрика Кирчнера?

— Думаю, да. Он был включен, когда я приехал к нему. Возможно, в тот момент Гифорд настроился посмотреть сериал под названием «Эрик Кирчнер», а вместо него увидел меня. А из интервью с Дилейни он уже знает, кто я такой. Если он решил, что мы у него на хвосте, то мог и напугаться.

— Что подводит нас к вопросу, где он находится сейчас. Есть идеи?

— Предлагаю зайти с другой стороны, — замотал головой Уинтер. — Если бы вы продолжали вести расследование, то что бы делали дальше?

— Прогнала бы его имя по базе собственников, вдруг за ним числится еще какая-то недвижимость. Проверила бы отели и хостелы.

— Это очень трудоемко.

— Значит, нужно звонить Фримену. У него есть возможности и доступ к документам. У нас нет.

— Да, только я бы пока не стал ему звонить.

— Почему?

— Потому что мы сейчас здесь и нам нужно копнуть глубже. Сильная сторона Фримена — в наличии людских ресурсов. Наша — опыт анализа мест преступления. Если позвоните Фримену, он тут же скажет убираться отсюда. А как мы сможем выжать все из места преступления, если будем наблюдать с тротуара?

— Хорошо, пока не буду ему звонить.

— Знаете, я не думаю, что дом всегда пустовал. На стене есть заделанные отверстия, на которых когда-то висели фотографии. И их много. Кто-то заштукатурил их и закрасил, и, уверен, этот кто-то — Гифорд. К тому же дом как-то большеват для одного человека.

— И что? Думаете, он здесь с кем-то жил? — обдумав эту мысль, она кивнула. — Вероятно, у него могла быть жена или подруга. Пожилая соседка сможет это подтвердить.

— Она точно знает, да, — кивнул Уинтер.

— Тогда нужно пойти поговорить с ней.

— Пока рано.

Не дожидаясь ответа Андертон, Уинтер вышел из ванной и пошел вниз. Они столкнулись у двери кабинета Гифорда, из которого Уинтер выносил стремянку.

— Могу ли я поинтересоваться?

— Объясню по дороге.

Она отошла в сторону, чтобы Уинтер мог пройти, и они снова пошли к лестнице.

— Предположим, у Гифорда были отношения с женщиной, но они не заладились. Жена-тире-девушка съезжает с вещами. Но она забирает не все, потому что так никогда не бывает. Всегда остается что-то. И что Гифорд с этим всем делает? Он может выбросить вещи в мусор, а может отдать куда-то забесплатно, что нам неважно, потому что в любом случае эти вещи для нас пропали. Либо вариант два: он может сложить их в гараже, но это не наш случай, потому что в доме нет гаража.

— Или на чердак, — продолжила Андертон.

— В точку.

Люк на чердак располагался посередине коридора на втором этаже. Уинтер встал под ним и стал раскладывать алюминиевую стремянку. Ее высоты — метр двадцать — должно было хватать Гифорду для верхней съемки большого количества людей. Забравшись на вторую ступеньку, Уинтер надавил на люк. Он был на петлях и захлопывался, как дверь ловушки. Андертон взялась за лестницу, чтобы добавить ей устойчивости, а Уинтер поднялся еще на одну ступеньку, продолжая давить на тяжелую дверцу. Наконец, она преодолела вертикальное положение, и ему удалось ее откинуть. Рядом стояла выдвижная лестница. Уинтер взялся за нее и стал опускать, пока она полностью не раскрылась.

В кармане джинсов он нащупал зажигалку Zippo. Она была очень старая и поцарапанная, но работала ничуть не хуже, чем в день покупки. Уинтер влез по лестнице на темный чердак и посветил зажигалкой. От увиденного у него перехватило дыхание, и он тихо присвистнул.

— Все в порядке? — прокричала снизу Андертон.