Джефферсон Уинтер. 4 книги

Следующая дверь вела в кухню. Аналогично прихожей и гостиной, здесь также были замазанные отверстия от крючков. Кухня тоже не создавала впечатления, что Гифорд ею пользовался. Словно это был дом-маска. Предметы, которые здесь находились, вызывали почти такой же интерес, как и предметы, которых не было. Здесь были чайник и тостер. Больше на столешницах не было ровным счетом ничего — ни микроволновой печи, ни ножей, ни весов, ни кулинарных книг, ни произвольно лежащих предметов. Посуды в раковине не было. Сама раковина блестела, как и плита. Вода в чайнике была холодная, но чайником пользовались в обозримом прошлом. Поддон для крошек в тостере был чистым, но несколько крошек все же было. Значит, им тоже пользовались некоторое время назад.

Первый ящик, который открыл Уинтер, был пуст. Во втором лежала одна чашка, глубокая и плоская тарелки — они были аккуратно размещены на нижней полке. Третий ящик был забит макаронами быстрого приготовления. В ящике для кухонных принадлежностей лежали одна вилка, один нож и одна ложка. В соседнем ящике лежала горка аккуратно сложенных белых полотенец для посуды. Все остальные ящики были пусты. Даже пары ножниц было не отыскать.

— Подойдите-ка сюда, — позвала его Андертон.

Она стояла у холодильника, открыв обе его дверцы. На средней полке было с десяток упаковок ветчины, все нераспечатанные и с действующим сроком годности. На нижней полке четыре крупных бруска маргарина. На двери не было ни сока, ни молока. В нижних ящиках — никаких салатных овощей и зелени. Верхняя полка морозильника была забита батонами хлеба.

— В нижних двух то же самое.

— Похоже, Гифорд на диете из тостов, бутербродов с ветчиной и доширака.

— Что очень странно.

— Но и очень практично. Чем меньше времени тратишь на готовку, тем больше остается на более интересные занятия.

— Типа взрывания женщин и слежки за их мужьями, — продолжила Андертон.

— Да, именно так.

Окно выходило в маленький садик. Одну треть занимал деревянный настил, на котором не было ни стульев, ни стола, ни гриля, ни цветочных кадок. Они вышли из кухни и пошли наверх. Там было четыре двери, все закрытые. В первой комнате они нашли пустующие шкафы, ящики и кровать с отсутствующим постельным бельем. То же самое — во второй.

Спальня Гифорда оказалась за третьей дверью, и в ней обнаруживались явные следы его присутствия: скомканное посреди кровати одеяло, небрежно лежащие подушки. В верхнем ящике комода лежало нижнее белье: слева — аккуратно сложенная стопка трусов-боксеров, справа — свернутые в шарики носки. Остальные ящики пустовали. Одежда висела в шкафу. Слева — белые рубашки, справа — коричневые хлопковые брюки. На полке для обуви в нижней части шкафа стояли две пары начищенных до блеска коричневых мокасин.

— Судя по всему, к одежде у него такой же прагматичный подход, как и к еде, — заметила подошедшая сзади Андертон.

— Похоже на то.

— Почему так?

— Потому что жизнь каждого человека ограничена определенным количеством часов и минут. Допустим, ты спишь восемь часов в день, и вот уже третьей части суток нет. Что делать с двумя третями? Гифорд на этот вопрос сказал бы, что он точно не желает тратить время на мысли о том, что съесть или надеть на себя.

— Жестко.

— А привязывать самодельную бомбу к человеку не жестко?

Четвертая дверь вела в ванную. На вешалке висело одно полотенце, и в держателе была одна зубная щетка. Ванная содержала в себе ничуть не больше информации о Гифорде, чем все остальные комнаты, что само по себе было красноречивым свидетельством о его личности.

— Какой вывод мы можем сделать из всего этого? — повернулась к нему Андертон. По своему обыкновению, задав вопрос, она сама погрузилась в размышления над ним. — Теперь мы знаем, что он живет один. И, судя по всему, это его привычное состояние.

— А еще что?

— Только то, что он предпочитает хлопковые штаны, а не джинсы, — разочарованно покачала головой она.

— И где же он?

48

— Где угодно, — ответила Андертон.

— Я говорю не о том, каково его текущее местоположение в пространстве и времени. Об этом мы еще поговорим. Я сейчас про то, где и как он проявляется в собственном доме. Личность владельца всегда отражается в том месте, где он живет. Даже если он приходит сюда только переночевать, обычно следов присутствия гораздо больше, чем здесь. Поэтому я и спрашиваю, где здесь он?

— Следы присутствия были в комнате, которую он использует как рабочий кабинет.

— Но их немного. Эта комната больше похожа на склад.

— А компьютер? В нем наверняка что-то есть. Мы знаем, что он выслеживает жертв через интернет и впоследствии следит за мужьями. Может, он из разряда одиночек, которые все время проводят в сети.

— В компьютере что-то должно быть, да, но вряд ли что-то ценное.

— Из чего вы это заключили? — нахмурившись, спросила Андертон.

— Потому что он уехал отсюда в спешке и явно не планирует возвращаться, — ответил Уинтер. — Если бы в компьютере осталось что-то важное, он бы забрал его с собой. Вы видели размер монитора? Это модель с высоким разрешением. Он использовал его для работы.