Джефферсон Уинтер. 4 книги

— Да. Первые полгода все было отлично. Дому требовался ремонт, и я занялась этим. К тому же я была так влюблена в Билли, что предпочла проигнорировать тревожные звоночки.

— Что за тревожные звоночки? — спросил Уинтер.

— Он начал цепляться ко мне. Сначала по мелочам, а примерно через год все стало серьезно. Он спрашивал, где я была и какие у меня планы. Начал ходить со мной по всем делам. Дома я иногда что-то смотрела по телевизору или читала, повернусь — а он смотрит на меня. В начале наших отношений мне нравилось, что он уделяет мне внимание, но со временем мне стало очевидно, что он странный. У меня появилось ощущение, что меня душат.

— Он вас фотографировал?

Кейти закатила глаза и сморщилась.

— Как я и сказала, поначалу его внимание мне льстило. Плюс он же работал фотографом, зарабатывал этим деньги. Если честно, я бы расстроилась, если бы он меня не фотографировал. Других снимает, а меня — нет? Но в какой-то момент он начал постоянно ходить с фотоаппаратом, направленным на меня. Конечно, не круглыми сутками, но чувствовала я себя так, будто всегда была в объективе.

— И он развешивал фотографии по дому, — продолжал Уинтер. — В большом количестве.

— Откуда вы это знаете? — удивленно спросила Кейти.

— Мы были в том доме. На стенах можно рассмотреть следы от дырок.

— Когда он впервые повесил мое фото на стену, мне было приятно. Это была моя лучшая фотография за всю жизнь. Потом появилась еще одна, и еще. В конце концов они висели во всех комнатах. Можете себе представить, какое это странное чувство, когда за тобой следят твои собственные глаза?

— Вы, судя по всему, не были счастливы с ним, — вставила Андертон. — Почему же не ушли?

Кейти рассмеялась, но совсем не весело.

— Поверьте, я пыталась.

— И что происходило?

— Однажды вечером мы очень поссорились. Я даже не помню из-за чего. Из-за какой-то ерунды, я почти уверена в этом. Мы были на кухне, и вдруг мне стало все ясно. Что я там делаю? Я же несчастна. Я сказала Билли, что ухожу. Он ответил, что покончит с собой. Схватил нож. Я даже не успела его остановить, он стал резать себе руку. Было очень много крови. Она была повсюду. Я поверить не могла, что он смог это сделать. Ведь это ненормально! Я схватила полотенца и пыталась остановить кровотечение. Когда приехала «скорая», он был без сознания. Я уже думала, что это конец. Придя в себя, он сказал, что любит меня и не может без меня жить. Напрямую он не сказал, что снова сделает это, если я уйду, но намек был таким.

— Но все же вам удалось уйти. Это как-то связано со второй парой сапог? — кивнул в сторону крыльца Уинтер.

Кейти впервые искренне улыбнулась.

— Да, связано напрямую. Это сапоги Брета. Он не делает фотографии и не развешивает их по комнатам. Он работает в лесничестве. И он очень добрый.

— С ним вы тоже на сайте познакомились?

Она кивнула.

— Как-то я зашла на сайт, мне понравилась его фотография, и я ему написала. Он ответил, и мы стали общаться. Он настолько открыт и легок в общении, полная противоположность Билли.

— Как же вам удалось уйти от Билли? — спросил Уинтер.

Кейти долго молчала. Она долго смотрела на верхушки елей, окружавших озеро и неспешно качавшихся под дуновением ветра. В ее глазах были грусть и сожаление, что все сложилось именно так, а не иначе.

— Билли купил мне на день рождения маленького полосатого котенка. Я назвала ее Спринклз. Странное имя, но оно ей подходило. Однажды я проснулась и увидела, что она лежит мертвая у задней двери. Оказалось, ее отравили. Самым логичным объяснением было, что кто-то из соседей разбросал яд для крыс, и она его съела. Так считал Билли.

— Но вас его объяснение не убедило.

Кейти покачала головой.

— Я не могла отделаться от ощущения, что это он ее убил. Доказательств у меня не было, просто чувствовала. Он был очень заботлив в тот период. Но меня все равно грызли сомнения.

— Сколько у вас прожила Спринклз?

— Около трех месяцев.

— Достаточно долго, чтобы вы успели к ней привязаться?

Кейти снова искренне улыбнулась, но на этот раз с грустью.

— Я с самого начала была к ней привязана. Всегда любила животных. Взять хотя бы тех же поросят, — сказала она, указав на стойло. — Брет думает, что мы их съедим. Но этого не будет никогда. Они слишком милые.

— В тот период Билли продолжал вас фотографировать?

— Нет, тогда наступила пауза.

— А исподтишка он мог это делать, пока вы не видите?

Кейти выпрямилась. На улице было почти двадцать пять, но она обхватила себя руками, словно ей вдруг стало холодно.

— Думаю, это вполне возможно. Господи, что за ненормальный! Поверить не могу, что жила с ним так долго, — она потрясенно качала головой.

— Так как же вам удалось уйти? — спросила Андертон.

— Брет приехал в Ванкувер, чтобы забрать меня. Это было через пару недель после смерти Спринклз. Я взяла какую-то одежду, что-то из личных вещей, и все.

— И Билли не покончил с собой.

— Конечно, нет.

— Он пытался вас найти?