- Приветствую, ученики, - твердым голосом сказал Франклин. - Я думаю многие из вас уже знакомы с профессором Джексоном. Прошу простить за небольшую задержку.
Джексон глядел на сидящих учеников через его плечо, с лицом, будто высеченным из гранита. Джеймсу пришло в голову, что придуманное Зейном прозвище подошло как нельзя лучше. Франклин повернулся обратно к Джексону и заговорил приглушенным голосом. Джексону, судя по всему, не нравилось то, что говорил Франклин. Он поставил свой саквояж рядом, чтобы освободить руку для жестикуляции.
Джеймс посмотрел на саквояж. Он стоял всего в футе или двух от того места в первом ряду, где он сидел. Джексон никогда не расставался со своим саквояжем, что не так бы бросалось в глаза, если бы он не охранял его столь ревностно. Джеймс старался не прислушиваться к разговору профессоров, который, очевидно, был не для чужих ушей. Но, конечно же, это только добавляло интриги. Он услышал слова "грот" и "Мерлин". Затем третий голос пронзил комнату.
- Профессор Джексон, - сказал голос, и хотя он не был громким, он прозвенел в воздухе с невероятной внутренней силой.
Джеймс обернулся посмотреть, кто говорил. Мадам Делакруа стояла в дверном проеме, ее слепой взгляд был направлен куда-то поверх голов присутствующих.
- Я думаю, вы бы хотели узнать, что ваш класс с нете'гпением ждет вас. Вы обычно такой... - она будто и искала в воздухе подходящее слово. - 'гевнитель пунктуальности.
В ее голосе прослеживалась нарочитая медлительность сочетавшая французский и южноамериканский акценты. Она странным образом улыбнулась, развернулась, громыхая тростью по полу, и ушла дальше по коридору.