Джейн

Мысли вернуться приходили к Джейн уже несколько раз, но она боялась, что не сможет проделать обратный путь. Сил совсем не оставалось, слабость проникла в каждую клеточку ее тела, и в очередной раз, подложив рюкзак под голову, она закрыла глаза. Накатившая усталость прошла волной, сковала тело в кокон боли, который никак хотел отпускать.

Отдохнув немного, девушка поднялась, но ноги стали непослушными, подкашивались от слабости и усталости. Джейн цеплялась опухшими руками за острые камни, чтобы удержать себя от падения. Облизав пересохшие губы, она прошла еще немного и сползла по камням, окунувшись в крепкие оковы сна. И ей снились друзья. Все это время только воспоминания о них заставляли ее открывать глаза и двигаться вперед. Что бы ни случилось, она должна найти выход и увидеть их.

Монотонный звук – кап… кап... кап… – разорвал плен сна. Джейн несколько раз приподнимала тяжелые веки и вновь проваливалась в дрему, но однообразный звук как будто не хотел, чтобы она уснула, и вырывал ее из оков сна.

Кап... кап… Это вода. Где-то совсем рядом с потолка тоннеля капает живительная влага. В носу Джейн сразу защипало, подбородок затрясся от желания разрыдаться от счастья. Она оставила эти мгновения на потом, жажда накатила как лавина, добавив во рту сухости.

Джейн облизала треснувшие распухшие губы. Пустую бутылку из-под воды она уже давно выкинула. Включив фонарь – приходилось экономить заряд аккумулятора и идти в кромешной тьме – осветила бегущую по стенам струйку воды и стон радости вырвался из груди. На согнутых руках медленно подползла к источнику воды. Распухшие и избитые пальцы бессильно срывались с острых камней, но Джейн только кусала от досады губы, сдерживая рвущийся с них крик. Боль в который раз прокатилась по телу лавиной, врываясь в разум, отдаваясь помутнением в глазах. Кусая опухшие губы, Джейн продолжила свое движение с единственным желанием – доползти.

Наконец губы с жадностью коснулись мокрых камней, и она с наслаждением сделала первый глоток, застонав. По зубам прошлась острая, режущая боль от ледяной воды. Прислонившись спиной к камням, девушка опустила голову на коленки и расплакалась. Ее плечи долго сотрясались в рыданиях. Впервые за все время пребывания в тоннеле, Джейн дала волю эмоциям. И как ни странно, ей стало легче.

Растерев ладошками слезы по щекам, она шмыгнула носом и подставила ладони к струйкам, осторожно помыла руки, стиснув зубы, чтобы не кричать – вода была ледяная. Пальцы сводило от холода, мелкие царапины щипали, словно сотня тонких игл, одновременно воткнутых в кожу. Отмыв немного грязь с рук, девушка засунула их подмышки и съежилась, пытаясь унять трясущееся от холода тело. Немного согревшись, вновь подставила ладонь под ледяную струйку и набрала воды, поднеся ее к губам, осторожно сделала несколько глотков, облегченно вздохнула, чувствуя, как холодная живительная влага проходит по организму. Немного отползла от текущей по камням воды и закрыла глаза. Прежде чем провалиться в сон, успела подумать, что наверху, скорее всего, протекает горная река, а может, идут ливни, в этих местах они довольно-таки частое явление.

Джейн не знала, сколько провела времени возле воды, то и дело проваливаясь в сон – проснувшись, она очень осторожно припадала губами к ладоням, полным воды, и теперь уже просто наслаждалась живительной влагой. После такого обезвоживания пить нужно было осторожно, что она и делала, не торопясь. Вода придала немного сил, но сон все чаще стал захватывать в свои сети. Дернувшись от понимания того, что вновь теряет сознание, Джейн с грустью поняла, что силы покидают ее, холодные черные камни словно вытягивают из нее жизнь. По щекам вновь потекли слезы – ей не вырваться из очередного сна.

Размазав слезы по грязным щекам, она боялась думать, что сейчас происходит с Сашкой и Глебом. Гнала прочь мрачные мысли. Жить хотелось очень сильно. Твердя себе, что все у нее получится, доела последнее печенье, заглушив ненадолго голод, в который раз поднялась и, держась за стены тоннеля, продолжила путь, не забыв еще раз напиться. Желание остаться возле воды чуть не взяло верх над разумом, но она понимала, что если останется, то уже никогда не увидит солнце и голубое небо, никогда не увидит своих друзей. Они единственные в этом мире, за кого она держалась ниточкой тепла и любви.

Ее тихие шуршащие шаги часто пугали ее саму, когда отдавались эхом по черному тоннелю. Иногда до ее слуха доносились голоса, тогда она останавливалась, всматривалась во мрак, пытаясь разглядеть невидимого преследователя, но вскоре успокаивалась и вновь продолжала путь. В какой-то момент она медленно сползла, едва держась за камни, и упала, раскинув руки в стороны и тяжело дыша. Разум туманился, во рту опять пересохло, и она попыталась облизнуть пересохшие губы, но во рту тоже было сухо.

«Вставай, вставай», – приказывала она себе. Немного отдохнув, вновь перевернулась и встала на четвереньки, острые камни вонзились в коленные чашечки, немного отрезвив.