Джейн, анлимитед

– Хорошо! – говорит Киран, нетерпеливо махнув рукой. – Клянусь! Ура!

– Хорошо, – повторяет миссис Вандерс. – Виктория и Джузеппе Панзавекки – микробиологи.

– Это я знаю, – говорит Киран. – Видимо, они тоже секретные агенты.

– Панзавекки не агенты, – продолжает миссис Вандерс. – Они подрядчики. Работали в рамках специального гранта научных исследований под патронажем ЦРУ, с целью обнаружить, возможно ли быстрое развитие заразного штамма оспы, симптомы которого проявляются только в конце болезни.

Киран похолодела, а затем заговорила полным отвращения голосом:

– Вы имеете в виду оспу, которая не будет признана оспой до тех пор, пока не распространится по всему миру?

– Да, – говорит миссис Вандерс. – Именно. Их наняли для экспериментов с формами оспы, которые могут служить эффективным биологическим оружием.

– Это ты называешь простой, хорошей, естественной работой? Генетически модифицированная оспа?

– Вам все еще интересно, почему я хочу уйти? – бормочет Айви со своего конца стола, где она теперь сыпет в ящик с Бранкузи арахисовую скорлупу. Та звенит, словно ударяясь об лед. Патрик подходит к ней и собирает упавшие на пол скорлупки.

– Лично мы не работаем с биологическим оружием, – говорит миссис Вандерс. – И, насколько мы понимаем, ЦРУ проводит эти эксперименты не с целью использования самого оружия, а чтобы лучше подготовиться на случай, если противник Соединенных Штатов использует такой же штамм для нападения.

– Надо же, как интересно, никогда об этом не слышала! – Киран почти кричит.

– Думай, что хочешь. Их намерения не имеют значения для «Espions sans frontières». Мы беспартийные.

– Еще один аргумент в пользу соучастия.

– Пару недель назад, – продолжает миссис Вандерс, игнорируя ее выпады, – у Джузеппе и Виктории случился прорыв. Они обнаружили кое-что неожиданное, уж понятия не имею как. Результатом их открытия стал штамм оспы, который становится заразным задолго до того, как носитель начинает подозревать, что это оспа. А потом случилось что-то странное и ужасное. Когда они сообщили своему директору по исследованиям в ЦРУ об успехе, тот внезапно заразился другим экспериментальным штаммом оспы, противоположного рода, в котором диагностические симптомы проявляются очень быстро. Неделю спустя он умер, и случай оспы в Нью-Йорке стал сенсацией.

– Это странная вещь? – говорит Джейн в оцепенении. – Это странная вещь? Это же кошмар какой-то!

– Нет, подожди, – говорит Киран. – Разумеется, я слышала о парне с оспой, но не знала, что это был какой-то экспериментальный штамм. Они сказали, что погибший – самоубийца, который работал во Всемирной организации здравоохранения и взломал лаборатории ЦКЗ в Атланте. Мы все были уверены, что это одно из двух мест в мире, где хранится вирус оспы. Другое – в России, под пристальным наблюдением, в секретной лаборатории. Оспа больше нигде в мире не должна представлять опасность.

Голос Киран становится все громче, под конец он почти срывается на визг.

– Усмири свою внутреннюю малолетнюю неженку, Киран, – говорит миссис Вандерс. – И приходи в себя. Твой брат носит розовые очки, но ты-то никогда не была наивной.

– Как этот парень заболел оспой? – не унимается Киран.

– Мы не знаем, – вздыхает миссис Вандерс. – Но, разумеется, он не врывался ни в какой закрытый центр. Панзавекки считают, что он был заражен штаммом, который они держали в своей лаборатории в Нью-Йорке. А это значит, что кто-то получил к ней доступ. Никто, кроме них и нескольких конкретных людей, связанных с ЦРУ, такого доступа не имели. Значит, появился предатель.

– Хорошо, – успокаивается Киран. – Почему парень заболел оспой?

– Этого мы тоже не знаем, – отвечает миссис Вандерс. – Но думаем, что это могло быть своего рода посланием Америке от другого государства.

– Каким посланием? – спрашивает Киран.

– «Мы знаем, что вы делаете», – говорит миссис Вандерс. – Мы можем попасть куда угодно. Мы на шаг впереди, вы не можете защитить себя, и, кстати, спасибо за то, что изобрели эту прекрасную оспу».

– Ладно, это ужасно, – соглашается Киран. – Но зачем заражать парня каким-то случайным штаммом? Почему не новым, успешным?

– По двум причинам, – говорит миссис Вандерс. – Во-первых, штамм, который они выбрали, вряд ли вызовет эпидемию. Как ты понимаешь, это сообщение, а не военное действие. Мужчина почти сразу заподозрил, что с ним. Он смог изолироваться от общества. Позвонил в больницу, прислал им фотографии полости рта и кожи и рассказал выдуманную историю про ЦКЗ, чтобы к уходу за ним привлекли только привитых медицинских работников. Во-вторых, новый штамм не был доступен, потому что как только Панзавекки поняли, что́ у них в руках, они испугались и перенесли все свои наработки домой, где могли контролировать доступ к информации. Тут-то мы и подбираемся к самому страшному.

– Домой?! – кричит Киран. – О боже. О боже! Скажите, пожалуйста, что у малыша Лео нет оспы!

– Конечно у него нет оспы, – говорит миссис Вандерс. – Что, по-твоему, они сделали, оставили флаконы в его кроватке? У ребенка всего лишь ветрянка.

– Откуда вы знаете?