Джейн Сеймур. Королева во власти призраков

Странно было видеть, как Марджери Хорсман, Мэри Норрис, Анна Парр и Мэри Зуш делают перед ней реверансы. Джейн с новой остротой ощутила, что былая близость между ними невозможна. Она понимала – и сожалела, – что королеве не подобает иметь доверительные отношения с фрейлинами. Анна нарушала неписаное правило, а вот Екатерина пошла на это, только когда ее двор сократился до таких размеров, что никого, кроме фрейлин, не осталось. Джейн для себя решила, что будет подражать Екатерине: пусть ничто в ее манерах не напоминает стиль поведения королевы Анны. Значит, каким бы болезненным это ни было, придется отдалиться от фрейлин и завести дружбу с главными придворными дамами, которые будут служить ей. Она не могла представить леди Ратленд своей приятельницей, но возлагала большие надежды на леди Монтигл, урожденную Мэри Брэндон, дочь большого друга короля герцога Саффолка. Красавице Мэри было двадцать шесть, она ненавидела Анну Болейн, а следовательно, могла испытывать симпатии к Джейн. Генриху она очень нравилась.

Король обратился к придворным Джейн:

– Служите своей госпоже хорошо, будьте верны ей и благоразумны во всех своих поступках. Не распространяйтесь о ее браке, пока об этом не объявят во всеуслышание. А теперь займитесь делами и приготовьте для нее все, что нужно. – Когда придворные разошлись, оставив Джейн и ее родителей наедине с королем, Генрих сказал: – Я оставлю вас устраиваться, дорогая, а позже мы пообедаем вместе.

Он поцеловал ей руку и вышел через дверь, которая вела на потайную галерею. Мать отправила фрейлин в спальню, и тогда отец с облегчением присел на скамью.

– Ну, дочь моя, мы гордимся тобой! – сказал он. – Подумать только, завтра ты станешь королевой!

– Я сама не вполне верю в это, – отозвалась Джейн. – Все это похоже на сон.

«И временами – на ночной кошмар», – мелькнуло у нее в голове. Она так и не могла избавиться от мыслей об ужасной смерти Анны и чувства вины, имелись на то причины или нет. Теперь напоминания о казненной королеве будут ждать ее на каждом шагу.

Оставив отца отдыхать, Джейн присоединилась к матери, та как раз наставляла девушек: предупреждала, что нужно проявлять величайшую осторожность, когда они будут извлекать из сундука подвенечное платье.

– Его нужно выгладить и разложить на плоской поверхности, чтобы завтра утром все было готово, – распоряжалась она. – Юная леди, с такими ногтями вам нельзя притрагиваться к нему. Пойдите и вычистите их!

Анна Парр торопливо вышла, покраснев от стыда. Марджери украдкой улыбнулась Джейн. Та притворилась, что ничего не заметила.

– Марджери, не могли бы вы распаковать цветы для моего венка и поставить их в воду? – попросила она.

– Конечно, мадам. – Фрейлина кивнула и выполнила поручение.

– О, какие великолепные туфли! – воскликнула, вернувшись, Анна Парр, увидев расшитые золотой нитью башмачки из алого бархата, которые Джейн собиралась надеть завтра. – Можно мне примерить?

В прошлой жизни Джейн охотно позволила бы это, девушки испытывали жадный интерес к вещам друг друга, но теперь она понимала, что подобную фамильярность следует пресечь в зародыше.

– Это обувь королевы, Анна, – сказала Джейн, – и фрейлине не подобает примерять ее.

Все уставились на новую госпожу, и ей захотелось провалиться сквозь землю. Фраза прозвучала жестко и недобро. Джейн совсем не этого хотела, но подавила в себе порыв принести извинения. Она теперь их хозяйка и не обязана объясняться. Тем не менее нужно было как-то смягчить свою строгость.

– Вы все завтра можете нести мой шлейф, – сказала она фрейлинам и улыбнулась.

Девушки как-то неуверенно смотрели на нее.

– Но, мадам, думаю, это привилегия моя и других дам, – возразила Элеонор Ратленд.

Джейн решила стоять на своем. Нужно устанавливать авторитет. Ей не понравился намек, что она-де не знает придворного этикета.

– Миледи Ратленд, по традиции невесту обслуживают девушки. Когда меня будут короновать, мой шлейф понесете вы и другие дамы.

Элеонор рассердилась:

– Леди Маргарет не замужем.

– Да, но она родственница короля, и я хочу, чтобы она возглавляла тех, кто понесет мой шлейф.

Глаза Элеонор вспыхнули, но Маргарет пришла на выручку Джейн.

– Я сделаю это с большим удовольствием! – заявила она.

Джейн покинула спальню и вернулась в личные покои посидеть с отцом. На душе у нее было скверно, она умудрилась настроить против себя большинство из тех, кто станет ее ближайшим окружением. Не слишком удачное начало.

Глава 26

1536 год

Белое атласное платье жесткими складками спускалось до самого пола. Длинный шлейф был тяжелым, но никогда еще Джейн не выглядела лучше; волосы каскадом рассыпались по ее спине, а голову украшал прекрасный венок из живых цветов. На шею она надела подаренный Генрихом крест. Мать заплакала, увидев дочь в свадебном наряде, и даже у отца был такой вид, будто он вот-вот пустит слезу.