Джейн Сеймур. Королева во власти призраков

– Встаньте, – мягко сказал Генрих. – Я говорил вам, они смогут перебраться в более крупные обители, а если предпочтут вернуться в мир, то могут попросить пенсию. Ни один не будет страдать. Вы лучше подумайте о выгодах. – Он положил себе еще кусок цыпленка. – Доходы от этих монастырей и продажи их собственности удвоят поступления в казну. Это упрочит трон.

Да, но подорвет могущество Церкви! Джейн придержала язык. Она не хотела, чтобы Генрих снова впал в гнев.

Кромвель попросил об аудиенции. Джейн предложила ему сесть, и он опустил свою тяжелую тушу на выточенный из бревна табурет, сидеть ему было неудобно. С того ужина у Эдварда Джейн стала относиться к Кромвелю с опаской и понимала, что он это чувствует, так как, казалось, из кожи вон лезет, лишь бы заручиться ее расположением.

– Леди Мария написала мне, – сказал он. – Она благодарит меня за советы и обещает следовать им впредь во всем, что касается ее дочернего долга перед королем. И еще она выразила удовольствие по поводу того, что может назвать меня одним из своих лучших друзей после короля и вашей милости. Мадам, я заказал для нее перстень с портретами короля, вашим и ее высочества. Король милостиво предложил мне отвезти его леди Марии, когда он в следующий раз поедет навещать ее.

– Мы повидаемся с ней в Ричмонде ближе к концу этого месяца, – сказала Джейн. – Я уверена, она очень обрадуется вашему подарку.

На этом любезности закончились. Кромвель перешел к делу и напомнил Джейн об их прежнем союзничестве, но она знала: больше им не быть заодно. И тем не менее Кромвель мог оказаться полезным.

– Эта история с леди Маргарет, – сказала Джейн, – она беспокоит меня.

– Мадам, клянусь вам, я делаю все возможное для нее, – ответил Кромвель. – Но не могу быть уверен в исходе. Она и лорд Томас совершили прискорбный проступок. Парламент будет обсуждать это дело на следующей неделе, и король настаивает на суровом наказании.

– Но он обещал мне освободить ее! – воскликнула Джейн.

Кромвель придвинулся к ней:

– Таково его истинное намерение. Но сперва нужно преподать ей урок, чтобы присвоение себе прерогатив короля не осталось безнаказанным.

– Значит, ее будут держать в неизвестности?

Перспектива была ужасная.

– В прошлом нам обоим удавалось склонить короля к проявлению милосердия, – заговорил Кромвель, и опять таким тоном, словно они были сообщниками. – Но я думаю, на этот раз нам не стоит слишком давить на него.

– А лорд Томас?

– Увы, мадам. Король не склонен проявлять к нему снисхождение.

Леди Маргарет и лорда Томаса обвинили в измене, и они оба томились в темнице в ожидании смерти. Генрих сообщил эту новость Джейн, войдя в ее покои и прогнав дам движением руки. Он был настроен мрачно.

– Дело такое ясное, что ни лорды, ни представители палаты общин не колебались, – рассказывал он. – Но так как ничего преступного в их связи не было и вы вступились за Маргарет, я избавлю ее от наказания.

Джейн невольно задрожала:

– А ей об этом сказали?

Глаза Генриха засверкали.

– Пока нет.

Джейн опустилась на колени рядом с его креслом:

– Генрих, умоляю вас, избавьте ее от терзаний. Представьте, каково это – думать, что умрешь всего в двадцать лет. Она ведь поверит, что это неминуемо произойдет; королева Англии только что была обезглавлена. Маргарет, наверное, считает, что ее сожгут на костре. О Генрих, она так страдает душой, что и представить нельзя.

Король выслушал ее с хмурым лицом.

– Вы думаете, я не могу представить, как чувствует себя человек, ожидающий казни? – спросил он. – Ей следовало думать раньше, когда она обещала себя в жены, не спросясь.

– Но Генрих, она сделала это не ради того, чтобы нанести вам оскорбление.

– Но меня это оскорбило! – рявкнул он. – Вы с Кромвелем, похоже, забываете, что поступок этих двоих не только лишил меня ценного политического актива, но и угрожал самой моей жизни!

Джейн схватила его руку и сжала ее:

– Я знаю их обоих, Генрих. И не могу поверить, что лорд Томас замышлял покушение на ваш трон.

– Он Говард! – крикнул король. – Они все имеют виды на трон так или иначе. Саранча, вот кто они! Дорогая, вы невинная женщина с добрым сердцем. – Он сжал ее руку. – Чтобы порадовать вас и Кромвеля, я дарую жизнь обоим. Но пока они останутся в Тауэре. Надеюсь, это вас удовлетворит.

Вот и хорошо. На данный момент этого достаточно. Джейн из благодарности горячо поцеловала руку мужа и сказала:

– Вы самый добрый и милосердный король из всех, когда-либо живших.

Генриху похвала понравилась, Джейн это видела, хотя он сохранил озабоченный и расстроенный вид.

– Вы же не думали, что я казню собственную племянницу? – пробормотал он и потерся носом о ее шею. – Я слишком люблю ее, хоть она и вела себя так легкомысленно, что нанесла урон моей чести. И она моя единственная наследница. – Вдруг, к величайшему изумлению Джейн, он заплакал.

– Генрих, что случилось? – вскричала она, обнимая его за широкие плечи.

Неужели он все еще горюет об их потерянном ребенке?

– О Боже, Джейн! Я едва могу говорить об этом. Я только что был у врача. Мой сын тяжело болен.