Джек на Луне (СИ)

- Ты на велике или пешком? – спрашиваю, а сам соображаю лихорадочно, как быть. Один на один я бы от Вильяма отмахался. Но их четверо. Точнее, трое с половиной, потому как навряд ли Матиас меня мудохать с особым энтузиазмом будет – для сестренки побережет. На Томаса рассчитывать – как на дырявую лодку. Сама ко дну пойдет и тебя утащит. Значит, без оружия не обойтись. Допустим, есть идейки, как его достать. Это хорошо. Но вот если что-то пойдет не так, последствия будет трудно предусмотреть. Это плохо.

- На велике, - пищит по-бурундуковски Томас. – Мне только брата надо из сада по пути забрать.

Господи, у этого чуда еще и брат есть!

Так, навес для велосипедов прямо у главного входа, тут нас навряд ли подстерегут. Топаем туда. Сверху поливает, но под крышей сухо. Опачки! У Паровозикова драндулета спущены оба колеса.

- Прокололи, - у бедняги аж нижняя губа дрожит.

Ясно дело, чтобы не сбежал.

- Сопли подбери, - говорю. - К тебе приедем, помогу залатать.

Смотрю, как проколото. Гвоздем или ножом? Вроде ножом разрезано. Это тоже плохо. И не только потому, что Томасу придется новые шины покупать.

- Я цепь, - говорю, - займу у тебя, - и полез замок открывать.

- Зачем? – стоит, смотрит, губы расшелепал. – У тебя что-то с байком не в порядке?

- Неа, - на руку цепь намотал, примерился. Вроде норм. В карман сунул.

- Она же в масле! Ты джинсы испортишь, - у Томаса от волнения пяток прыщей лишних выскочил.

Я глянул на расплывающееся по штанам темное пятно и отер о них ладонь:

- Ничо. Мне отчим новые купит. Ты в рундбол[1] играешь?

- А? – не понял Паровозик. – Ну да.

- Бьешь по мячу хорошо?

- Как все. А что?

Я снял с рамы своего байка металлический насос:

- Представь, что башка Вильяма – это мяч. И бей.

Томас сбледнел, руки затряслись, и насос выпал, брякнув по асфальту.

- Я не смогу. По человеку – не смогу.

Я вздохнул. Именно этого я и боялся.

- Ладно, - говорю. – Но помахать-то ты им сможешь?

Паровозик пялится на меня, а в глазах паника. Интеллект свернулся ёжиком и закатился в пятки.

- Слышь, умник. Что такое психологическая атака, знаешь?

О! В море паники наметился островок мысли.

- З-знаю.

- Ну вот. Как на нас полезут, морду зверскую сделаешь и будешь насосом махать. Только не ори. Давай, покажи мне зверскую морду.

Томас беспомощно улыбнулся и попытался нахмурить брови. Я сплюнул горечью.

- Это, - говорю, - не морда. Это девочка прыщавая. Ты девочка, да? – я толкнул его в грудь, так что парню пришлось сделать шаг назад. – Ты девочка, которая пацанам в сортире сосет? – снова толчок в грудь. Он вылетел под дождь, жмурится, когда в глаза затекает. – Может, ты и папочке своему сосал? Только плохо, поэтому он вас с матерью бросил?! – тут он мою руку схватил. Красный весь, мокрый, дышит тяжело, рожа перекошена, то ли от злости, то ли от боли.

- Ты, - пищит, - отца моего с матерью не трогай, понял?

- Во! – говорю. – Вот это лицо запомни. Только молчи. Голос все портит.

Засаду нам устроили на пути между школой и детсадом. Вычислили, по ходу, что Томас брата каждый день забирает. Дорожка шла мимо пустыря за складским зданием. Пацаны выскочили из-за кустов. На всех куртки-дождевики с капюшонами, с первого взгляда не скажешь, кто есть кто. Паровозик, волочивший изуродованный велик за руль, должен был стать легкой добычей.

- Зря ты не свалил, пока мог, - длинно сплюнул мне под ноги Вильям и кинул голову от плеча к плечу, так что шея хрустнула. Интересно, это у него нож, которым шины резали?

Я отбросил байк. Вытащил из кармана руку с заранее намотанной на ладонь цепью. Махнул свободными концами.

- Зря ты это затеял. Может, свалишь, пока можешь?

Краем глаза вижу, Томас тянет трясущейся рукой из рюкзака насос. Морда от кондиции далека, но глаза отчаянные. Матиас маячит на заднем плане, Андреас-прилипала за спиной Вильяма держится. Каспар, в капюшоне на шапку, обходит с боку, но вид у него задумчивый. Так я и рассчитывал. Стоит усатого завалить, и разбежится его команда, поджав хвосты.

И – вот он. Момент истины. Вильям вытащил-таки ножик. Выкидной, лезвие сантиметров пятнадцать. Это статья, между прочим, кто не знает.

Возможно, усатый просто хотел меня пугнуть. Возможно, он думал, что цепь у меня – тоже так, украшение. Я его разубедил.

- Херась! – тяжелые звенья огребли Вильяма по пальцам. Визг, кровь, нож летит в грязь. Я его тут же пинаю в траву.

- Джек! – это Томас пищит сзади.

Пригибаюсь чисто инстинктивно. Камень свистит мимо моей башки и ударяет усатого в грудь. Вопли за спиной и «дунк-дунк», будто трубой лупят по телу. Вильям кидается на меня, растопырив окровавленные грабли. Зря. Я стараюсь не бить по морде. Я еще себя контролирую. Так что он огребает по бедрам и плечам. Валится в лужу, скуля. Я его пинаю. Наслаждение, как горячая волна. Пах. Почки. Брюхо. Ребра.

- Джек, хватит! – неловкие руки обхватывают меня, тащат назад. Я чуть не вмазал цепью, да сообразил, что это Томас. – Они убежали все. Хватит!