Джек Ричер, или Это стоит смерти

Джон отвернулся и пошел в сторону темного здания, опустив голову и плечи. Пройдя двадцать футов, он замедлил шаг и посмотрел назад. Джек обошел внедорожник, остановился возле двери водителя и сел за руль. Сиденье было отодвинуто слишком далеко, поскольку футболист Джон отличался огромными размерами. Однако Ричер не собирался двигать сиденье вперед у него на глазах. Глупые мужские комплексы, оставшиеся в его сознании. Джек завел двигатель, развернулся и поехал обратно. Сиденье он поправил уже на ходу.

Внедорожник вел себя уверенно, но тормоза потеряли упругость — результат панической остановки возле старого ресторана. Пять лет верной службы — и все полетело за доли секунды. Но Ричеру было все равно. Он не собирался много тормозить. Он спешил. Двадцать миль — это значительное расстояние, даже по пустому сельскому шоссе.

На протяжении всего пути он ничего не заметил. Ни света, ни других машин. Никакого движения. Ричер вернулся на двухполосное шоссе, ведущее к мотелю, и через пять минут проехал мимо. Все было закрыто, в окнах не горел свет. Никакого движения. И никаких машин, если не считать разбитого «Субару». Автомобиль стоял на прежнем месте, покрытый росой, печальный и мертвый, точно животное, сбитое автомобилем. Ричер миновал его, свернул направо, налево и снова направо, вдоль границ темных полей, как уже делал дважды, направляясь к простому ранчо, окруженному оградой, с запущенным двориком.

В доме горел свет. Сразу в нескольких окнах. Он напоминал круизный лайнер в открытом океане. Но Ричер не услышал никаких звуков. На подъездной дорожке не было машин. Ни пикапов, ни внедорожников. В тени не прятались крупные громилы. Ни шороха, ни движения. Ничего. Входная дверь была закрыта. Окна оставались в целости и сохранности.

Ричер свернул на подъездную дорожку, припарковался и подошел к двери. Встав напротив глазка, он позвонил. Прошла целая минута, глазок потемнел, посветлел, загремела цепочка, ключ повернулся в замке, и ему открыл доктор, который выглядел усталым, потрепанным и встревоженным. Его жена стояла у него за спиной в коридоре с телефонной трубкой возле уха. Телефон был старомодным, большой черный аппарат на столе. Диск и длинный витой провод. Жена доктора молчала, она сосредоточенно слушала, и ее глаза то сужались, то широко раскрывались.

— Вы вернулись, — сказал доктор.

— Да, вернулся, — ответил Ричер.

— Почему?

— Вы в порядке? «Кукурузники» вышли на охоту.

— Мы знаем, — ответил доктор. — Нам только что сообщили. Мы на телефонном дереве.

— Но сюда они не приходили?

— Пока нет.

— И где же они?

— Мы не уверены…

— Могу я зайти? — спросил Ричер.

— Конечно, — сказал доктор. — Извините. — Он отступил назад, и Джек вошел.

В коридоре было очень тепло. Во всем доме было тепло, но теперь он казался меньше, словно отчаянная маленькая крепость. Доктор запер дверь, повернул два ключа в замках и надел цепочку.

— Вы видели полицейские досье?

— Да, — ответил Ричер.

— И?

— Они выглядят незавершенными. — Джек прошел на кухню.

— Что? — спросила жена доктора.

В ее голосе слышалось недоумение. Возможно, она была слегка шокирована. Ричер посмотрел на нее. Доктор также повернулся к ней, но она продолжала молча слушать, ее глаза двигались, она делали какие-то мысленные заметки. Доктор прошел на кухню вслед за Ричером.

— Хотите кофе? — спросил он.

Я не пьян, имел в виду он.

— Конечно, и побольше, — ответил Джек.

Доктор начал наполнять кофеварку. В кухне оказалось даже теплее, чем в коридоре. Ричер снял куртку и повесил ее на спинку стула.

— Что вы имели в виду, когда сказали, что досье выглядят незавершенными? — спросил доктор.

— Я имел в виду, что могу объяснить, как Дунканы это проделали, но у меня нет доказательств — как позитивных, так и негативных.

— А вы можете их найти? Вы вернулись именно по этой причине?

— Я вернулся, потому что к двум итальянцам, которые прибыли за мной, присоединился целый отряд объединенных наций. Однако они не имеют отношения к корпусу мира. Полагаю, они направляются сюда. И я хочу знать зачем.

— Гордость, — сказал доктор. — Вы связались с Дунканами, а они не в силах это стерпеть. Их люди не смогли с вами справиться, поэтому они вызвали подкрепление.

— Не укладывается в схему, — возразил Ричер. — Итальянцы находились здесь до меня. Вам это известно. Вы слышали, что сказала Элеонор Дункан. Значит, должна быть другая причина. У них возникли какие-то разногласия с Дунканами.

— Тогда почему они помогают Дунканам разобраться с вами?

— Я не знаю.

— Сколько человек сюда приедет? — спросил доктор.

— Пятеро, — ответила его жена из коридора. Она закончила говорить по телефону, вошла на кухню и добавила: — И они уже здесь. Такое послание передано по телефонному дереву. Итальянцы вернулись вместе с тремя другими мужчинами. На трех машинах. Итальянцы на синем «Шевроле», еще двое парней на красном «Форде», и один в черной машине. Все дружно твердят, что это «Кадиллак» Сета Дункана.

Глава 39

Ричер налил себе чашку кофе и надолго задумался.

— Я оставил «Кадиллак» Сета Дункана в «Марриотте», — наконец сказал он.