Джек Ричер, или Синяя луна

Ричер опустился на землю и пополз по дорожке к двери, которая осталась открытой. Бледный громила продолжал смотреть в сторону кухни. Он ждал. Ричер переместился так, чтобы вид в открытую дверь сдвинулся на четверть круга от окна, через которое он наблюдал за украинцем. Теперь Джек видел его затылок. Широкая белая шея, жесткие складки, короткие светлые волосы. Ричер смотрел на него снизу, поскольку лежал на земле, под крыльцом и порогом, ниже уровня пола в коридоре. Он прицелился из «Глока» под углом вверх, в то место, где спина соединялась с черепом. Выше стрелять Ричер не осмеливался. Он хотел, чтобы пуля вошла в тело, но не отскочила, как иногда случалось, когда выбираешь такой угол. У некоторых людей черепа прочные, как бетон.

Ричер досчитал до трех и сделал долгий медленный выдох.

И нажал на спусковой крючок.

Голова парня треснула, как упавший арбуз. Пуля прошила череп насквозь и вошла в потолок над ним. Воздух тут же наполнился розовым и пурпурным туманом. Мгновенная смерть мозга. Грязно, но необходимо, когда палец неприятеля лежит на спусковом крючке. Единственный безопасный способ. Доказано медициной.

Громила отвалился от Марии Шевик, словно та стряхнула на пол тяжелое зимнее пальто. Она осталась стоять в ярде от мужа; оба застыли, лишившись дара речи.

Грохот выстрела сменился тишиной. Розовый туман рассеивался бесконечно медленно.

В этот момент подъехал «Ягуар».

* * *

План Ричера состоял в том, чтобы представить переселение в отель как веселое приключение, а потом добавить к празднику десять тысяч долларов, приятно пахнущих новенькими сотнями. Но у него не получилось. Кровь и частички костей попали в волосы Марии Шевик. Аарона трясло. Он чудом держался. Вантреска вывел их из дома и посадил на заднее сиденье «Ягуара». Эбби собрала для них сумку с вещами. Она переходила из комнаты в комнату и бросала в нее вещи, которые, как ей казалось, могли им пригодиться. Ричер и Хоган отнесли тела в багажник «Линкольна», оставив себе деньги, пистолеты и телефоны. Эта работа уже стала для них привычной.

Ричер отдал Вантреске наличные, лежавшие в похожем на картофелину бумажнике Гезима Хоксы, чтобы он отвез Шевиков в отель и расплатился. Вантреска обещал довезти их до номера и помочь устроиться. Ричер сказал, что с остальными разберется с «Линкольном».

— А что мы с ним сделаем? — поинтересовался Бартон.

— Уедем на нем, — ответил Ричер.

— Куда?

— У вас сегодня выступление. Нам нужно заехать за вашим фургоном, чтобы вы могли погрузить ваши инструменты.

— С ними в багажнике? — удивился Бартон.

— Ты когда-нибудь летал на самолете? — ответил вопросом на его вопрос Ричер.

— Конечно.

— В багажном отделении наверняка перевозили гроб. Мертвых людей уже много лет репатриируют.

— Ты знаешь, что выступление будет к западу от Центральной улицы?

Ричер кивнул.

— В баре, — сказал он. — С вышибалой у двери.

Глава 38

Фургон Бартона стоял на пустой парковке с оградой из плоской колючей проволоки и воротами на цепи. Они с Хоганом поехали на нем к своему дому, а Ричер и Эбби последовали за ними на «Линкольне». Фургон был подержанным автобусом, на котором раньше мамы возили детей на футбол. Задние сиденья сняли, окна закрыли черным пластиком. Ричер помог погрузить аппаратуру. Он занимался самыми разными вещами после того, как закончил службу в армии, но никогда прежде не исполнял обязанности администратора рок-н-ролльной группы. Джек отнес в фургон смертельно опасную гитару Бартона в жестком футляре, а также другие инструменты, усилитель размером с чемодан богача и колонку с восемью динамиками. Потом пришла очередь разобранной ударной установки Хогана. И в конце он помог им все аккуратно поставить внутри.

Потом они с Эбби поехали на «Линкольне» за фургоном на запад, в сторону территории украинцев. Приближался полдень. День наполовину прошел. Ричер вел машину. Эбби считала деньги, которые они забрали у парней из багажника. Не слишком много. «Мы из тех, кто сидит в машинах». Очевидно, им платили заметно меньше, чем такому старому коню, как Гезим Хокса. В их телефонах они обнаружили те же тексты, что вчера, а также заметное количество новых. Все на украинском. Эбби запомнила некоторые слова после краткого курса занятий с Вантреской.

— У них снова все изменилось, — сказала она.

— И что теперь? — спросил Ричер.

— Я не могу прочитать. Я не знаю, какая это буква. Либо та, что стоит выше «с», либо ниже «а».

— Едва ли что-то ниже. Учитывая все обстоятельства.

— Мне кажется, они во всем винят русских. Похоже, считают Аарона Шевика русским агентом.

— Откуда приходят сообщения?

— Все с одного и того же номера. Наверное, у них автоматическая система рассылки.

— Вероятно, в компьютере нервного центра, — предположил Ричер.

— Пожалуй, — согласилась Эбби.

— Проверь список звонков.

— Что искать?

— Сообщение, в котором им приказали забрать Марию Шевик.

Эбби принялась изучать список свежих звонков.

— Последний входящий звонок пришел примерно час назад, — сказала она. — Пятьдесят семь минут, если говорить точно.