Джек Ричер, или Сплошные проблемы и неприятности

К северу от гор воздух был более прозрачным. И хотя в нем висела пыль жаркого лета, горизонт оставался чистым. Далеко впереди мерцали огни. Вероятно, Палмдейл. Ричер слышал, что это симпатичное место. Там шло строительство, и люди охотно селились в этом городке. Значит, дома должны стоить дорого. Из чего следовало, что человек, желающий иметь изолированную территорию в несколько акров, будет держаться отсюда подальше.

– Поворачивай на юг, – сказал он. – И начинай набирать высоту.

– Подъем требует дополнительного расхода топлива, – возразил пилот.

– Нам нужно улучшить точку обзора.

«Белл» медленно поднялся на пару сотен футов. Пилот опустил нос и описал широкий круг, словно хотел осветить горизонт воображаемым прожектором.

Они ничего не увидели.

Телефон по-прежнему не работал.

– Выше, – сказал Ричер.

– Не могу, – ответил пилот. – Посмотрите на показания приборов.

Ричер нашел индикатор топлива. Стрелка показывала на ноль. Формально баки были пусты. Ричер закрыл глаза и снова представил карту. Беренсон сказала, что Дин жаловался на ежедневные долгие поездки на работу. Чтобы добраться до Хайленд-Парка, у него имелся выбор только из двух вариантов: или 138-я автострада вдоль подножия гор Сан-Антонио, или 2-я, уходящая на запад, мимо Обсерватории Вильсона. 2-я автострада была более узкой и извилистой. В Глендейле она пересекалась с 210-й автострадой. Выходит, этот вариант был более неудобным, чем восточный вариант. Выбрать его мог только глупец. Значит, Дин стартовал на юг от Палмдейла, а не на юго-восток. Ричер смотрел прямо вперед – далекие огни постепенно приближались.

– Теперь разворачивайся на сто восемьдесят градусов. Мы возвращаемся.

– У нас нет топлива.

– Делай, что я сказал.

Вертолет развернулся и полетел обратно.

Через шестьдесят секунд они нашли Нигли.

В миле впереди они увидели конус голубого света, пульсирующего, как маяк. Складывалось впечатление, что Нигли максимально вывернула руль «хонды» и описывает тридцатифутовые круги, переключая свет фар с дальнего на ближний. Получалось весьма эффектно. Свет непрерывно перемещался, метались тени. Словно маяк на высоком каменистом берегу. Вокруг находились плоские холмы, пригорки и овраги, что еще больше усиливало это впечатление. На севере виднелись невысокие здания. На востоке – линии электропередач. А еще дальше пересеченная местность переходила в высохшее русло реки шириной в сорок футов.

– Приземляйся в низине, – сказал Ричер. – И не выпускай колеса.

– Почему? – спросил пилот.

– Потому что я так хочу.

Они немного пролетели на запад, снизились на пару сотен футов и свернули так, чтобы лететь вдоль сухого русла. Затем пилот опустил «белл», точно лифт. Коротко завыла сирена, предупреждая, что они садятся, не выпуская колес. Пилот продолжал спуск. Он совсем замедлил движение на высоте в двадцать футов, а потом совершил мягкую посадку на каменистое дно. Заскрежетали камни, пол вертолета слегка накренился. В окно Ричер увидел, что Нигли развернула машину и направила фары в их сторону, сквозь тучу поднятой винтом пыли.

И тут двигатель смолк – топливо закончилось. Винт перестал вращаться. Ричер первым спрыгнул на землю и отправил Диксон и О’Доннела навстречу Нигли, а сам вернулся в вертолет. Распахнув дверь кабины, он посмотрел на пилота. Тот, все еще не отстегнув ремни, постукивал пальцам по индикатору топлива.

– Мягкая посадка, – сказал Ричер. – Ты хороший пилот.

– Спасибо.

– И эта штука с вращением кабины, чтобы дверь оставалась открытой, – удачный ход.

– Основы аэродинамики.

– Впрочем, у тебя была возможность попрактиковаться.

Пилот ничего не ответил.

– Четыре раза, – продолжал Ричер. – О них я знаю точно.

Пилот молчал.

– Все эти люди были моими друзьями, – сказал Ричер.

– Ламейсон приказывал мне, что я должен делать.

– Или?

– Или я потеряю работу.

– И все? Ты позволял им выбрасывать из своего вертолета живых людей, чтобы сохранить работу?

– Мне платят за то, что я выполняю инструкции.

– А ты когда-нибудь слышал о Нюрнбергском процессе? С тех пор такие объяснения не принимаются.

– Я поступал неправильно, я знаю, – сказал пилот.

– Но ты продолжал это делать.

– Разве у меня был выбор?

– Множество, – сказал Ричер.

Потом он улыбнулся, и пилот немного расслабился. Ричер покачал головой, словно происходящее его позабавило, наклонился вперед и потрепал пилота по щеке – этакий дружеский жест. Однако он не стал убирать руку. Его большой палец скользнул к глазной впадине, указательный прижался к виску, а три остальных оказались за ухом пилота и погрузились в волосы. Затем Ричер одним быстрым движением правой руки сломал пилоту шею. И сделал еще пару резких движений, чтобы знать наверняка, что спинной мозг перебит. Ричер не хотел, чтобы у пилота был паралич нижних конечностей. И чтобы он вообще приходил в себя.