Джек Ричер, или Вечерняя школа

Гризман их опередил. Кроме него, в коридоре никого не было. Двери шли через каждые тридцать футов, номера квартир стояли на узких вертикальных панелях, расположенных рядом с дверями. На каждой, над номером, имелся светильник, все разных ярких цветов. Номера были написаны, как в учебнике для начальной школы. Уайли жил в квартире номер 9б. Зеленая панель, желтая дверь, как в домике для игр на детской площадке. «Моя первая квартира».

В желтой двери глазок отсутствовал. Вместо него на высоте человеческого роста на зеленой панели Ричер увидел пластиковый глаз дымного серого цвета. Размером с яйцо. Камера. С экраном внутри квартиры. Большой рыбий глаз. Под камерой, на высоте локтя, находился дверной замок. Лицо посетителя, который подойдет достаточно близко, чтобы нажать на кнопку, окажется напротив камеры. Разумно.

Нигли постучала себя по груди. Я пойду первой. Она держалась рядом со стеной, подходя к рыбьему глазу под углом девяносто градусов, и, как только оказалась на расстоянии вытянутой руки, накрыла камеру левой ладонью, вытащила «кольт» и дулом нажала на кнопку звонка.

Глава 37

Ответа не последовало. Нигли снова нажала на кнопку, и Ричер услышал, как внутри квартиры негромко звякнул звонок. Нежный и мелодичный – ничего срочного.

Никакого ответа.

Ничего.

Молчание.

Нигли отступила назад.

– Нам нужен ордер, – сказал Гризман.

– Вы уверены? – спросил Ричер.

– В Германии это необходимо.

– Но он американец. И мы американцы. Давайте сделаем это как в Америке.

– Вам также необходим ордер. Я видел в ваших фильмах. У вас есть поправка к Конституции.

– И кредитные карты.

– Для чего? Чтобы что-то купить? Или откупиться?

– Для изобретательности и уверенности в себе. Таков американский путь.

Нигли попросила у Синклер кредитную карту, получила «Американ экспресс», подошла с ней к двери Уайли и встала сбоку, спиной к дверным петлям, положив одну руку на ручку и держа кредитку кончиками пальцев другой руки. Затем нажала на дверь плечом и потянула ручку двери на себя, одновременно вставив кредитку в дверную щель на уровне замка. После чего принялась давить на кредитку в разных направлениях, пока не послышался щелчок и дверь не распахнулась. Нигли тут же присела на корточки, потому что знала – Ричер будет целиться в центр масс того, кто мог стоять за дверью.

Но там никого не оказалось.

Квартира была пустой.

Они осмотрели комнату за комнатой, сначала быстро, направляя вперед стволы пистолетов, потом уже неспешно и тщательно.

Никого.

Они собрались на кухне. На стойке лежала развернутая карта. Крупный масштаб, множество деталей. Центральная часть страны. Океан слева, океан справа. Идеальный квадрат, замусоленный пальцем. Город Буэнос-Айрес в верхнем правом углу.

– Аргентина, – сказал Ричер. – Он покупает ранчо. Должно быть, площадью в тысячу квадратных миль. На железнодорожном вокзале он поменял марки на песо. Направляется в Южную Америку.

Нигли открыла дверцы шкафчиков, проверила посудомоечную машину, вытащила ящики. Затем наклонилась и достала из мусорной корзины темную бутылку с тонким горлышком. «Дом Периньон». Потом проверила остальной мусор. Крошки, корки и кофейная гуща. Окровавленная рубашка, брюки с пятнами крови и красная папка с четырьмя кольцами, сделанная из плотного картона, покрытого винилом. Закодированные записи в пять отдельных колонок.

– Она принадлежала Шлуппу, – сказал Гризман. – Других улик мне не нужно.

Синклер вернулась из ванной комнаты.

– Он собрал сумку, – сказала она. – Но она лежит в шкафу. Уайли еще в городе.

* * *

В этот момент Уайли находился девятью этажами ниже, в вестибюле, но еще не успел подойти к лифтам. Он стоял посередине и, обернувшись, смотрел на машину, припаркованную у тротуара. Он разбирался в машинах, потому что работал агентом по продаже. Другие люди воровали автомобили, а он их продавал. Главным образом в Мексику. Иногда на Карибские острова. Он хорошо разбирался в ценах. Это был рынок, чутко реагировавший на изменения, как и любой другой. У тротуара стоял «Мерседес», примерно трех– или четырехлетнего возраста, ухоженный и очень чистый. Но Уайли видел, что полировка скрывает потертости и царапины. Машина прошла по городу много миль. На крышке багажника имелась антенна, как у такси или лимузина. Но это было не такси и не лимузин. Ни огонька, ни счетчика. И машина слишком старая, чтобы использовать ее в качестве лимузина. А если б его продали для оказания дешевых услуг, «Мерседес» украшали бы наклейки и телефонные номера.

И сиденье водителя было сильно отодвинуто назад, значительно сокращая свободное пространство у заднего – в лимузине такого быть не могло. Никакая парочка любовников не потерпела бы ничего подобного.

Полицейская машина. И не какого-нибудь рядового детектива, а шерифа или капитана. Почему полиция здесь? Не из-за него, тут не могло быть никаких сомнений. Он оставался невидимым. Тогда из-за кого? В комплексе около двухсот квартир. В одной из них вполне мог оказаться преступник. Обычная статистика новой Германии.