Джек Ричер, тлт Личный интерес

Я снова кивнул. И ежу понятно. «Мальчики Ромфорда» проявляют чрезмерную осторожность, чтобы не совершить ошибок. Им не хочется упустить выгоду от основной сделки, так что они вполне могут пренебречь чем-то незначительным.

– Позднее мы получим полный список имен. И мест, но это значительно сложнее. Существует множество подозрительных адресов, включая отдаленные загородные поселки. И мы должны быть готовы к тому, что они уже используют инфраструктуру Карела Либора. Таким образом, их возможности расширяются.

Я кивнул в третий раз. Котт и Карсон стали иголками в сотне неизвестных стогов сена и на данном этапе будут сидеть тихо.

– А к сербам лучше всего подобраться через ломбард в Илинге. Он находится в пригороде, на западе, примерно в середине пути к аэропорту. Я смотрела по карте, – сказала Кейси.

– Ты не теряла времени. А я надеялся, что ты спала.

– Я спала и чувствую себя прекрасно, – сказала она.

Я не стал спрашивать про таблетки.

– Ты ведь знал, что компания по вызову микротакси связана с «Мальчиками Ромфорда»? С самого начала.

– Обоснованное предположение, – ответил я.

– Ты воспользовался этим, чтобы привлечь внимание. Ты хотел, чтобы они отвезли нас в Уоллес-Корт. Именно такой план ты составил в самолете. Ты решил привлечь к нам внимание внешнего кордона.

Она слишком высоко оценила мои действия. Главным образом из-за слова «план».

– Я не знал, чего ждать. Никто не может знать заранее. Важно уметь отреагировать.

Кейси немного помедлила.

– Ты хочешь сказать, что у тебя нет плана?

– У меня есть общая стратегическая цель.

– И в чем она состоит?

– Убраться отсюда до того, как они проверят записи видео-камер.

– Тогда поехали в Илинг, – сказала Найс.

* * *

Мы вновь спустились в метро на станции «Сент-Джеймский парк», где по карте увидели, что линия Дистрикт, по которой мы сюда приехали, продолжает идти на запад, до станции «Илинг Бродвей», которую навигатор в телефоне Кейси показал как нужную нам, и мы решили, что это очень удобно. Так что мы просто ждали поезд на станции, имеющей форму трубы, как местное название метро – «тьюб». Наконец мы сели в поезд и приготовились к долгому путешествию.

– Поговори со мной, – сказал я.

– О чем? – спросила Кейси Найс.

– Расскажи, где ты родилась. Где выросла. Как зовут твоего пони.

– У меня нет пони.

– Собака есть?

– Почти всегда была. Иногда даже больше одной.

– Как их зовут?

– А тебе зачем?

– Я хочу послушать, как ты будешь рассказывать.

– Я родилась в Иллинойсе, – сказала Кейси Найс. – И выросла в южной части штата. На ферме. Собак обычно называли в честь президентов демократической партии.

– А где родился я? – спросил я.

– В Западном Берлине. Ты сказал это парню в Арканзасе.

– Где я вырос?

– По всему миру, так написано в твоем досье.

– Ты могла бы определить это по моему акценту?

– Судя по твоему акценту, ты мог жить в любом месте.

– Вот почему в ломбарде именно ты будешь вести переговоры. У тебя более четкий акцент, чем у меня. Сербы наверняка боятся, что их подставят, так что любой акцент вызовет у них тревогу. Такой человек может оказаться агентом, работающим под прикрытием. Иностранец – лучше. А ты говоришь как американка. Конечно, если сербы в состоянии это оценить.

– Хорошо, – согласилась она достаточно спокойно.

С таблетками или без них, но пока у нее получалось совсем неплохо.

Поезд метро ехал все дальше, слегка постукивая и раскачиваясь, затем мы выбрались из туннеля и покатили под открытым небом, медленно и величественно, как и любой другой местный транспорт. Мы вышли на «Илинг Бродвей», выглядевший как обычная железнодорожная станция, и оказались на улице. Илинг походил на те места, что мы уже видели на востоке Лондона, когда-то отдаленные сельские поселки, которые поглотил город, и теперь они казались немного смущенными. Здесь была длинная коммерческая зона, несколько больших государственных зданий, далее строй мелких частных магазинов, над одним из которых красовалась надпись: Микротакси Илинга.

А совсем рядом мы обнаружили заведение, где давали деньги в долг под залог небольших ценностей с надписью: Илинг, ссуды наличными. Я ожидал увидеть три золотые сферы, свисающие с черной виселицы – традиционный британский символ ломбардов, – но мне пришлось довольствоваться маленькой неоновой копией в верхней части витрины. И еще там было полно оставленных вещей, маленьких или ценных или и то и другое, а некоторые вообще неизвестно как туда попали.

– Готова? – спросил я.

– Насколько возможно, – ответила Кейси.

Я распахнул дверь, пропустил ее вперед и последовал за ней. Мы оказались в заведении, которое совсем не походило на то, что можно увидеть в кино: тихое прямоугольное помещение, в основном грязно-белое, на потолке флуоресцентные лампы. Прилавок в форме подковы, застекленной сверху; вдоль трех сторон на высоте пояса, под стеклом, – множество оставленных клиентами вещей.