Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)

Пэры встретили его слова ревом и проклятьями.

— Как ты смеешь, прохвост?! На военном совете...

— Угомонись, Коняга! — остановил здоровяка Канобар. — Мы позволили ему говорить, так пусть говорит, что захочет. Мы в долгу не останемся.

— Это уж точно, — проворчал Коняга, усаживаясь.

Пэры понемногу успокоились. Ликанто, не проронивший ни звука, усмехнулся. Блэйд дождался, презрительно выпятив нижнюю губу, пока все утихнут. Затем заговорил:

— Будь я на месте Геторикса, которого вы зовете Рыжебородым, ваши головы давно торчали бы на кольях. Сейчас каждая минута дорога, а вы сидите и точите лясы. А надо точить клинки! Один говорит: «Блэйд шпион, не иначе, давайте его прикончим». Другой против: мол, не надо его убивать, неровен час, рассердим Талин и ее папашу. Вы ничего не делаете. Вы говорите. И мне позволяете высказаться. А Рыжебородый не сотрясает воздуха — он идет на вас! — Блэйд ткнул пальцем в сторону Ликанто. — А ты, король, — всем олухам олух. Ты есть, и тебя как будто нет. Ты оставляешь дерзость безнаказанной. На тебя плюют не только здесь, на совете, но и во всем городе. Воины пьянствуют, играют в кости, лапают шлюх — а ты спрятал нос в пивной рог и ждешь у моря погоды. Сарум-Виль — бордель, войско — пьяный сброд. На месте Рыжебородого я бы всех вас поставил раком, ведь вы не воины, а бабы. Хотя и бабы из вас наверняка никудышные. Вряд ли в дружине Рыжебородого одни извращенцы, скорее всего, они вас попросту перевешают. Им вполне хватит ваших баб, чтобы натешиться вволю. Тебе сказали, что я колдун, — продолжал Блэйд. — Это правда. Я пришел из далекой страны, о которой ты и слыхом не слыхивал, но не время и не место рассказывать о ней. Если умение шевелить мозгами в Альбе считается колдовством — я колдун. Я могу обучить вас приемам войны, о которых Рыжебородому ничего не известно. Я могу навести порядок в войске. Я могу разгромить Рыжебородого, и разгромлю после того, как убью человека, которого сейчас выберу. Но уверяю тебя, Ликанто: поединок — напрасная трата драгоценного времени, к тому же ты лишишься хорошего воина. Но раз этого не избежать, предлагаю начать прямо сейчас. Хватит пустой болтовни. Я хочу драться с пэром по прозвищу Коняга и прошу Канобара Седого быть моим секундантом, или как это у вас называется.

Глава 8

Наступила тишина. Все смотрели на Блэйда. Подойдя к Коняге, он плюнул здоровяку под ноги.

— Я сказал, что выбрал тебя на убой. Если, конечно, у тебя не белая кровь. Иначе выберу другого.

Грохнув по столу обоими кулаками, Коняга вскочил с перекошенным лицом.

— Ах ты, лазутчик! Раб! Ублюдок! Гнида! Сын шлюхи, совокупившейся с козлом! Да знаешь ли ты, кому посмел дерзить? Мне, Коняге, первому силачу Альба! Да разрази меня Тюнор, если я нынче же не сожру твою печенку!

Видя, что попытка вызвать у Коняги вспышку безрассудной ярости увенчалась успехом, Блэйд улыбнулся.

— Если ты так же здорово дерешься, как вопишь, я — покойник. — Он снова плюнул и засмеялся.

Сидевшие за столом зашумели. Только дру, быстро водившая кисточкой по бересте, не проронила ни слова. «Интересно, для кого предназначены эти странные письмена?» — подумал Блэйд.

Наконец Ликанто сумел добиться относительного порядка, едва не расколов об стол рог. Пэры уселись на свои места, один лишь Коняга стоял с пеной на губах, ненавидяще глядя на Блэйда.

— Чужеземец, ты сделал выбор! — визгливо произнес король. — Да будет так! Нынче же ночью ты сразишься с Конягой, но учти, — вялый рот Ликанто скривился под белесыми усами, — он и правда первый силач Альба. Знаешь его полное прозвище? Коняга — Расколи Черепушку. Не счесть бабенок, которых он сделал вдовами.

— И утешил, — подхватил кто-то из пэров. — Эх, жаль, нет у чужака жены. Придется Коняге после боя идти к шлюхам.

Грянул хохот. Коняга ухмыльнулся и сел.

Ликанто снова постучал пивным рогом о стол. На время про Блэйда забыли, если кто и упоминал о нем, то лишь как о мертвеце. Прислушиваясь к разговору, он с удивлением понял, что альбиане воспринимают поединок как развлечение. Ликацто распорядился достать из погребов уйму еды и питья — на радость Блэйду, подумавшему, что чем быстрее напьются воины, тем легче будет осуществить его замысел.

— Раз этот прохвост вызвал меня, — сказал Коняга, — за мной выбор места. Верно, Ликанто?

Король утвердительно кивнул.

— Да, таков порядок.

Коняга встал и с презрением посмотрел на Блэйда.

— Выбираю огненное кольцо. Хочу посмотреть, как запляшет этот ублюдок, когда у него поджарятся пятки.

Король шепнул несколько слов одному из стражников, и тот торопливо покинул зал. Канобар Седой встал и поднял руку, прося слова.

Ликанто кивнул. Разговоры стихли.

С недоброй улыбкой человека, добившегося того, чего хотел, седоволосый капитан посмотрел на Блэйда, и тот понял, почему Канобар выступил в его защиту. Он хотел, чтобы в поединке погиб Коняга или Блэйд. А лучше — оба.

Он наклонил голову в сторону Блэйда.