Джек Восьмеркин американец

Татьяна сказала все это с возмущением, но в то же время было видно, что она стыдится за своего брата и смягчает всю историю. Раньше она никогда не жаловалась на свою судьбу, но теперь, должно быть, терпение ее переполнилось. Она начала говорить Джеку о том, что с отъездом Валентина положение ее в усадьбе делается совершенно безвыходным. Младший брат – плохой работник, и хозяйство совсем разваливается.

Сказавши это, Татьяна опять громко заплакала и, стыдясь Пелагеи, отвернулась к стене. На Джека, наоборот, все происшествие произвело приятное впечатление. Он весело прошелся по избе и сказал:

– Что ж, Татьяна Аристарховна, дело ясное: вы вступайте в нашу коммуну – и конец.

– Уж я и не знаю, как теперь быть.

– Как не знаете? У меня есть от вас заявление.

– Какое заявление?

– А вот это.

Джек открыл «Робинзона» и показал записку: Я очень хочу вступить в вашу коммуну и обещаю там

хорошо работать. Приходите к нам завтра.

Т.

Татьяна хотела что-то возразить, но Джек не стал ее слушать. Позвал Катьку и сказал ей:

– Беги скорей за ребятами. Скажи, что заседание будет.

Чурасовых позови, Маршева и Капралова.

Ребята собрались быстро. Джек закрыл дверь на крючок и заявил, что заседание будет секретное.

Ребята насторожили уши, а Джек принялся писать что-то на бумаге. Потом разъяснил коммунарам, что представляется возможность включить Кацауровку в состав коммуны и это даст возможность сразу наладить хозяйство. Ведь там и земли порядочно, и коровник теплый, и конюшня, и даже теннисная площадка, подходящая для разведения кур.

– Постой, постой! – закричала Татьяна. – Брат Толя на кур не соглашается. Он теннисом дорожит.

– Все равно ему теперь не с кем играть будет, – ответил

Джек. – Так как же, ребята? Я предлагаю зачислить Татьяну Кацаурову кандидатом в члены коммуны с шестимесячным испытательным сроком. Есть возражения?

Ребята отлично понимали, что Кацауровка для «Новой

Америки» – клад, но принимать помещиков в коммуну они не хотели.

– В мячики ее братец играть будет! – закричал Николка.

– А мы, выходит дело, как раньше на него работали, так и теперь работать будем.

– В чем, товарищи, вопрос? – спросил Джек. – Татьяна

Кацаурова хоть и помещичья дочка, а работать умеет и нам не повредит. Только вот, значит, с братом заминка…

– А брата мы на сторону выделим! И площадку за ним оставим, – предложил Капралов.

– Верно! – закричала Татьяна, чувствуя, что выход найден. – Так и сделаем. Его жена Дуня вместе со мной работать пойдет, а он пусть один с хозяйством справляется.

Ну, ребята, спасибо вам за помощь.

И она начала радостно пожимать руки коммунарам, смеялась, и все смеялись вместе с ней.

– Только дело это не простое, ребята! – вдруг сказал

Николка. – Сами понимаете, Кацауровка больших денег стоит. Чижи ее нам без борьбы не уступят.

– А кто говорит, что уступят? Я в город поеду, – сказал

Джек. – Завтра же и заявление подам.

Потом долго пили чай с молоком, ели сырки и курили сигары.

Говорили о том времени, когда коммуна станет на ноги.

Джек заявил, что первым долгом надо будет повалить колонны и разобрать развалины старого дома. Там много крепкого кирпича, и его можно использовать на постройки.

Татьяна мечтала привести в порядок сад и почистить пруд.

Николка заговорил о том, что надо подпрудить речку Миножку и устроить электрическое освещение. А Маршев сказал, что готов помириться на хорошем питании и крепких сапогах. Теперь ребята имели право фантазировать: ведь дело было пущено в ход.

Близко к полуночи Татьяна начала собираться домой.

Джек предложил ей заложить телегу. Но она отказалась, заявив, что ничего не боится. Забралась на своего Байрона, ударила его прутом и понеслась по улице во всю прыть.

А на другой день после этого Джек пропал из деревни.

Словно он только и ждал, чтоб Татьяна Кацаурова вошла в члены коммуны.

Сбежал председатель коммуны

Собственно говоря, в Починках сначала никто не помышлял, что Джек действительно пропал. Он уехал в город с совершенно определенным поручением: хлопотать о включении Кацауровки в состав коммуны. Но, очевидно, у него были и другие планы в голове.

Так, уезжая в город, он забрал с собой все сигары, которые сделал за последнее время. Перед отъездом дал матери сорок рублей, а Катьке оставил записку о том, как надо ухаживать за коровами, когда они телятся. Прощаясь с

Капраловым и Чурасовыми, просил их почаще собирать ребят на собрания и говорить об общих делах. Тогда, впрочем, никто не обратил на все это особого внимания. И

только через две недели, когда установился санный путь, а

Джека все не было, среди крестьян-некоммунаров пошли разговоры, что Яшка уехал в Америку и обратно не вернется. Правда, коммунары таких вещей не говорили. Но и им было странно, что вестей от председателя нет. И иногда даже они готовы были верить, что с Яшкой действительно что-то приключилось.