Джекаби. Все мистические расследования

Тот повернул ручку, распахнул дверь и тотчас вытянулся по струнке. В коридоре стоял комиссар Свифт, который никак не вписывался в простую практичную обстановку полицейского участка. На нем было все то же дорогое черное пальто с красным кантом. На голове у него был красный котелок. Уголки накрахмаленного воротничка торчали по обе стороны от темного шейного платка с изящным узором. Опираясь на блестящую трость, комиссар расправил плечи, когда мы с Марлоу обернулись в его сторону.

Шагая скованно, но уверенно, Свифт прошел в комнату допросов. Несмотря на ортезы, он старался идти как можно ровнее, стискивая зубы всякий раз, когда механизм тихонько поскрипывал в процессе движения. Он подошел к столу и встал рядом с Марлоу.

Старший инспектор не меньше моего удивился его появлению.

– Добрый день, комиссар, – наконец сказал он, почтительно кивнув. – Чем могу быть полезен?

– Продолжайте, инспектор. Я просто понаблюдаю. Кто у нас здесь? Я думал, вы допрашиваете печально знаменитого мистера Джекаби.

Комиссар взял записную книжку Марлоу и пролистал несколько последних страниц, изучая небрежные заметки.

– Это его сообщница, сэр, некая Эбигейл Рук. Я просто снимал показания.

– Вижу. – Свифт снова полистал его книжку. – Банши? Волшебная шаль? Серьезно? Тролли, мисс Рук?

Не скрывая своего скептицизма, он поднял глаза и встретился со мной взглядом.

– Тролль всего один, – робко ответила я. – И мне сказали, что он очень маленький.

– Мы почти закончили, – сказал Марлоу, потянувшись за книжкой. – Вы позволите?

Свифт бросил ее обратно на стол, не обращая внимания на протянутую руку Марлоу.

– Вы закончили. Не хватало еще, чтобы мой старший инспектор терял время на сказки, пока какой-то безумец разрывает мой город на куски. Вы хоть понимаете, какую тень все это на меня бросает? Представляете, как сильно падают мои рейтинги с обнаружением в моей юрисдикции каждого следующего тела?

– Да, комиссар. Я понимаю, но…

– Никаких но! Берите людей и возвращайтесь в город искать ответы! Этим вы и должны заниматься! Найдите мне убийцу!

Марлоу держался из последних сил и потому ответил не сразу. Я же не стала упускать свой шанс.

– Значит ли это, что я могу идти?

Свифт взглянул на меня, словно уже забыл, что я вообще была в комнате.

– Вы? Само собой, нет. Марлоу, не выпускайте их, пока все не закончится. Пускай не путаются у вас под ногами и не мешают вам делать вашу работу. Будут знать, как отнимать у нас время. Теперь мы хоть можем сказать прессе, что взяли подозреваемых под стражу. Публика любит быстрые меры. Правосудие не дремлет и все такое. А что, неплохо. Подскажу-ка я это ребятам, которые работают над моей кампанией. Диксон!

Комиссар на негнущихся ногах подошел к двери и кричал, пока к нему не подбежал тщедушный человечек в замшевом костюме и соломенной шляпе. Они исчезли за углом, и громкий голос комиссара постепенно стих.

Марлоу медленно закрыл свою записную книжку и отодвинул стул.

– Мы не закончили, – сказал он, а затем, забрав окровавленный камертон и карту Брагга, вышел в коридор.

Перепачканный офицер проводил меня обратно в камеру, и я рухнула на скамью. Зарешеченное окно на противоположной стене открыли, чтобы проветрить помещение. Пока меня допрашивали, начался дождь, и капли успокаивающе барабанили по карнизу, хоть и было немного холодно.

– Вы хорошо провели время? – спросил Джекаби, прислонившись к прутьям, разделявшим наши камеры.

– Хорошо ли я провела время? На полицейском допросе по поводу двойного убийства на второй день работы?

– Значит, нет.

– Было… познавательно, – признала я. – Я бы и не подумала, что такой человек, как Марлоу, заподозрит юную леди в убийстве. Мне даже приятна его вера в равноправие.

– Не стоит заблуждаться, – сказал Джекаби. – Ожидания общества определяются культурой и традициями. Не сомневаюсь, Марлоу знает немало архетипов опасных женщин. Ла Йорона и ее убитые дети, сирены и разбитые корабли, Ева и яблоко.

– Спасибо, мне от этого гораздо лучше, – вздохнула я и прислонилась к стене.

– Так Марлоу и вас подозревает? Полагаю, он даже бедного Дугласа успеет в чем-нибудь обвинить, пока все это не закончится.

Я рассказала детективу о драматичном визите комиссара и продлении нашего ареста.

– Мне бы хоть раз увидеть, как Марлоу потеет, – усмехнулся Джекаби.

Поднявшийся ветер свистел между зданий. В окна стучал дождь. Похоже, для снега стало слишком тепло, хотя на улице было промозгло. Я невольно поежилась, но не от холода. Дежурный офицер забрал мое длинное, сшитое по фигуре пальто, но тяжелый жакет Дженни оказался очень теплым, в самый раз для холодной погоды. Что-то другое вызывало во мне дрожь. Хотя была только середина дня, затянутое тучами небо стремительно чернело.

– Что ж, полагаю, нас еще не скоро отпустят, – сказала я, стараясь не падать духом. – Пожалуй, нам стоит здесь обустроиться. В тюрьме ведь кормят? Я с самого приезда как следует не ела.

Джекаби, казалось, погрузился в раздумья. От напряжения его брови сошлись к переносице.

– М-м-м? Ах, да. Кормят здесь неплохо, если вы, конечно, любите кукурузную кашу.